Лучшие фильмы про спорт — рейтинг Time Out

Сенна (реж. Азиф Кападиа, 2010, Великобритания)

Документальное спортивное кино об одном из лучших гонщиков за всю историю Формулы-1 – Айртоне Сенне. В середине 80-х годов прошлого века одаренный молодой бразилец Айртон Сенна в прямом и переносном смысле ворвался в мир гонок Формулы-1 и неожиданно для всего мира покорил спорт, в котором до него фаворитами традиционно считалась европейские спортсмены. Путь Сенны к успеху не был легким — как на трассе, так и вне ее — но в конце этого пути его ожидали три победы подряд в чемпионате, статус культовой фигуры родине и мировая слава.

Искусство полета (реж. Курт Морган, 2012, США)

Фильм об экстремальном спорте и сноубординге. Группа сноубордистов во главе с Трэвисом Райсом воплощает свои смелые мечты в реальность, отправляется в глобальные приключения и поднимает сноубординг на новые, невообразимые уровни. 

Олимпия (реж. Лени Рифеншталь, 1938, Германия)

Знаменитый документальный фильм Лени Рифеншталь об истории Олимпиад начиная с Античности и заканчивая Берлинской Олимпиадой 1936 года. Фильм состоит из двух частей: «Олимпия. Часть 1: Праздник народов», «Олимпия. Часть 2: Праздник красоты». Фильм рассказывает о спорте как о средстве формирования человеческого тела.

Рокки (реж. Джон Г. Эвилдсен, 1976, США)

Культовый фильм с Сильвестром Сталлоне о боксере по имени Рокки Бальбоа. Картина взяла три премии «Оскар» и принесла мировую известность молодому Сталлоне. Мелкому уголовнику Рокки Бальбоа дается шанс сразиться в заведомо неравном бою с Кридом, чернокожим чемпионом-тяжеловесом. Бальбоа показывает себя на ринге на удивление хорошо — победа Криду присуждается только по итогам 15 раундов равной борьбы.

Рокко и его братья (реж. Лукино Висконти, 1960, Италия)

Юный Ален Делон в роли начинающего боксера из многодетной семьи, бьющегося насмерть с братом, — разумеется, из-за женщины. Бедная семья — вдова Розария Паронди и четверо ее сыновей — решают переехать из родной деревни в Южной Италии в Милан, где живет и работает пятый сын, Винченцо. Каждый пытается найти свое место в жизни: Рокко работает в прачечной, Симоне участвует в боксерских поединках, Чиро учится в университете… Но отношения в некогда сплоченной семье раскалываются, когда тихий, набожный Рокко влюбляется в бывшую проститутку Надю, у которой когда-то был роман с вспыльчивым, жестоким Симоне.

Гонка (реж. Рон Ховард, 2013, США)

Рон Ховард снял самый эффектный фильм об автогонках за последние тридцать лет — историю противостояния гонщиков «Формулы-1» Ники Лауда и Джеймса Ханта. Бокал шампанского. Полкосяка марихуаны. Глоток виски. Теперь можно и за работу. Работает Джеймс Хант (Крис Хемсворт) автогонщиком — в болиде, больше похожем на маленький зеленый гроб на колесах, наматывает круги в рамках второстепенной «Формулы-3». Рискует, плюет на соперников и смерть, приходит первым. К большому неудовольствию Ники Лауды (Даниэль Брюль) — австрийского педанта, ко всему от входа в поворот до риска фатального исхода во время гонки («20% — на это я пойти готов, но ни процентом больше») подходящего с четким расчетом. На мускулистого блондина Ханта уже вешаются трофейные девицы, в то же, что щуплый, некрасивый Лауда — гонщик, не верит решительно никто. Пройдет шесть лет, и оба будут соревноваться за победу уже в «Формуле-1» под прицелом телекамер и всего мира. Уровень презрения друг к другу у парочки при этом только вырастет.

«Гонка» — наверное, самый эффектный и точный в деталях фильм об автогонках со времен великого «Гран-При» Джона Франкенхаймера (вышедшего, на минуточку, еще в 1966-м!): рев моторов глушит так, что мысленно молишь о берушах, камера то возит зрителя носом по асфальту, то нагнетает саспенс остановок на пит-стоп, залезая болиду под капот. Стремление ухватить неочевидные тонкости автоспорта высших достижений проявляется и в работе с сюжетом — в котором находится место как подковерным интригам между конструкторами, так и суровой финансовой реальности «Формулы» (первая команда Ханта в высшем гоночном классе разоряется у нас на глазах). Дьявол, как известно, в деталях — и режиссер «Гонки» Рон Ховард не пренебрегает последними, добиваясь того же реализма, которым хвастал, например, недавний документальный шедевр «Сенна», — что для игрового фильма подлинное достижение.

Задача, которую ставят перед собой Ховард и его заслуженный сценарист Питер Морган (автор «Королевы» и «Фроста против Никсона»), впрочем, еще амбициознее. Они стремятся в первую очередь передать вольный, буйный, смертельно опасный дух «Формулы-1» семидесятых — когда гонщики не стеснялись вести себя, как рок-звезды, мастерство вождения еще значило больше, чем техническая продвинутость машины, а сами болиды с точки зрения безопасности не выдерживали никакой критики, ежегодно унося по паре жизней. Дух этот они транслируют не только операторской работой, имитирующей архивные кадры того времени, но и самим соперничеством Ханта и Лауды. Делая акцент на этой непримиримой борьбе двух равных по таланту, но кардинально разных по характеру пилотов, они попутно решают и проклятую проблему жанра спортивной драмы — как сохранить интригу, показывая соревнования, исход которых известен каждому пользователю «Википедии»? Ответ режиссер и сценарист находят неочевидный — они доводят накал страстей и риска до предела, чтобы обнаружить, что на этом пределе не так уж на самом деле и важно, кто пришел первым в зачете чемпионата мира. Куда важнее то, как два человека, ненавидевших друг друга всю сознательную жизнь, на грани гибели вдруг обнаруживают родство, подлинное братство, возможное только у соратников по оружию, одновременно заглядывающих смерти в лицо. Гонки гонками, спорт спортом, но этот фильм вдруг оказывается историей неожиданной и искренней любви, взаимного притяжения — интересной далеко не только фанатам «Формулы-1».

Малышка на миллион (реж. Клинт Иствуд, 2004, США)

Что и говорить: имена двух обладателей Оскаров, ответственных за создание «Малышки на миллион», вызывают здоровый скепсис. Клинта Иствуда (награда за режиссуру) и Хилари Суэнк (лучшая актриса года) никак нельзя назвать темными лошадками. Соответственно, и «Малышка» обещала стать не только одним из самых важных, но и одним из самых предсказуемых голливудских фильмов прошлого года. И то, что Суэнк будет снова, как и в «Парни не плачут», играть андрогина, и то, что Иствуд обрушит на нас весь свой ковбойский запас фатализма, было очевидно еще до премьеры.

Однако «Малышка» не так уж и плоха. Местами она и вовсе блестяща. Впрочем, этого блеска все равно не хватает, чтобы пустить пыль в глаза и заставить нас принять режиссерский рывок к Оскару за уверенный шаг в сторону Настоящего Кино. Поверить в бескорыстность Иствуда не дает одна немаловажная деталь, а именно: он беспардонно заставляет нас плакать. А грубая эксплуатация человеческих рефлексов вредит восприятию чистого искусства.

«Малышка» основана на автобиографических записках боксерского тренера Джерри Бойда производственной прозе, стремящейся донести до читателя не какую-то особенную картину мира, а лишь живое знание: как тренировать, куда бить, чем затыкать сломанный нос и вообще каково это драться за деньги. Знатоком этих премудростей в фильме выступает герой Моргана Фримена, боксер-пенсионер Эдди Дюпри по прозвищу Железяка. Эдди живет в комнате при спортзале своего старого приятеля Фрэнки Данна (Иствуд), моет полы и приглядывает за молодежью. Собственно, Эдди и является рассказчиком время от времени его голос за кадром сообщает нам, что бокс — это огромное количество разных приемов и уловок, а чтобы воспитать бойца, нужно загнать его до такой степени, чтобы он слышал только твой голос.

Происходящее на экране наглядно иллюстрирует эти максимы: подтянутый старик Фрэнки тренирует Мэгги Фитцджеральд, белую шваль, с четырнадцати лет разносящую кофе в забегаловках, а сейчас, в 31, собравшуюся стать человеком. Мало-помалу Мэгги начинает держать руки правильно и учится рассчитывать траекторию удара. Потом она примется побеждать (в первом же раунде), заработает свой миллион, а вскоре (и это не разглашение финала, ведь впереди еще половина истории) сломает себе шею в зрелищном поединке с мировой чемпионкой Билли Голубым Медведем.

Все, что было до этой травмы, — один из лучших фильмов о боксе. Все, что после, слезная психодрама, выстроенная с большой изобретательностью и сметкой. Каждая деталь здесь давит на чувства публики, оставляя разум безучастным. К примеру, смутные очертания скелета в шкафу Фрэнки (пачка вернувшихся отправителю писем) делают из него прямо-таки главного героя, несущего в сердце какую-то собственную боль (в результате Иствуд номинировался на Оскар и как актер). Интерес Фрэнки к богословским вопросам не имеет никакого морализаторского выхода, а лишь позволяет отодвинуть неизбежную эвтаназию покрытой пролежнями боксерши на долгие сорок минут. К чести Иствуда надо заметить, что в тени затянувшегося гниения малышки Мэгги он прячет финал другой, лучшей истории — истории самого Эдди Дюпри. В ней нет ни вычурного психологизма, ни жалости. Только спокойная убежденность в том, что настоящая жизнь боксера — это не рев трибун, а затхлая вонь спортзала; и его плата за достижение призрачной и никому не понятной мечты — сломанные ребра и годы, необратимо потраченные на ежедневные сто пятьдесят отжиманий и монотонное лупцевание груши.

Нокдаун (реж. Рон Ховард, 2005, США)

Может быть, кому-то в 2005 году и казалось, что выпускать спустя всего полгода после оскаровского триумфа «Малышки на миллион» еще одну задушевную боксерскую историю это пошлость и моветон. Но не Рону Ховарду. Наглядная агитация печатается как раз для того, чтобы развешивать ее на каждом углу, а Ховард падок на плакатную героику похоже, только отсутствие хеппи-энда мешает ему экранизировать Как закалялась сталь. Пока героями его фильмов становятся персонажи американской истории, пришедшие к триумфу ценой боли и лишений, но в относительной целости и сохранности. Математик Джон Нэш в Играх разума, астронавт Джим Лоуэлл в Аполлоне-13 и вот найдена еще одна знаменитость. Джим Брэддок, боксер-тяжеловес, чей карьерный кризис удачно для режиссера пришелся на общеамериканскую драму Великую депрессию.

В начале фильма Брэддок (Рассел Кроу) молод, удачлив и относительно богат. Чуть позже он начинает проигрывать и вылетает на обочину жизни, в мир простых американцев, которые копошатся на помойках и топчутся у закрытых ворот сбавивших обороты фабрик. Падение бывшего чемпиона происходит стремительно экономическая депрессия многократно усиливает эффект любых поражений. Брэддок теряет боксерскую лицензию, бедствует, но ни разу не изменяет внутреннему моральному закону.

Сломавший в двух местах правую руку, он работает грузчиком, голодающий возвращает в магазин украденный сыном батон колбасы. Так, мало-помалу, Джим Брэддок превращается в собирательный образ Хорошего Американца, этакого Джона Доу. Последующий подъем несломленного бойца на боксерский Олимп превращается у Ховарда в грубую метафору возрождения страны. Символическое возвращение вновь преуспевшим Брэддоком вэлфера в окошко государственной кассы становится событием национального масштаба, а сцена, где десятки прихожан молятся за победу своего соседа Джимми, и вовсе лежит далеко за границами канонов спортивной драмы, скорее в области военно-патриотического эпоса. Выливать столько бронзы на героя нe позволял себе даже Майкл Манн в биографии Мохаммеда Али, а уж Али-то был стопроцентным человеком-символом!

Несмотря на пугающую, почти сталинскую монументальность биографии героя, в Штатах Нокаут получил неожиданно восторженную прессу. Кино, разумеется, хвалили не за гражданственность, а за бокс. Действительно, на ринге святой Брэддок мгновенно превращается в живого человека. Он чувствует боль, усталость, злобу, радость и камера, по которой лупят его противники (выделывать такие штуки с дорогим оборудованием позволял прозрачный защитный короб), передает эти эмоции лучше всяких слов. Когда боец ломает в ударе руку, мы, еще не зная, что именно случилось, видим на экране буквально вспышку боли прием простой, но невероятно эффектный. Тем не менее, несмотря на техническое совершенство и, казалось бы, предельную доходчивость, в Америке Нокдаун провалился не то что с треском со свистом. Чтобы привлечь публику в кинотеатры, прокатчикам даже пришлось пообещать вернуть деньги тем зрителям, которым кино не разобьет сердце. Зарок, прямо скажем, рискованный после той интенсивной атаки, которую провела зимой Малышка на миллион, у многих на этом месте образовалась малочувствительная мозоль.

Хулиганы (реж. Лекси Александр, 2004, США)

Словно специально к открытию чемпионата мира в 2004 году вышел фильм об английских футбольных фанатах. Мэтт (Элайджа Вуд) изгнан из Гарварда за хранение кокаина. На самом деле порошок принадлежал соседу по комнате, но тот уговорил парня молчать в обмен на десять тысяч долларов и обещание помочь через пару лет вернуться в университет. Собрав вещи, Мэтт отправляется из Америки в Лондон к сестре (Клер Форлани), вышедшей замуж за англичанина. Родственники рады серьезному студенту, особенно потому, что под его благотворную опеку можно отдать брата мужа — отъявленного футбольного фаната. Парень руководит группировкой болельщиков, для которых футбол — лишь повод помахать кулаками. Но вместо того, чтобы служить положительным примером, Мэтт вписывается в лихую банду, доказав парой неумелых ударов право считаться своим среди чужих.

Режиссер Александер преподносит истории своих героев с калейдоскопической быстротой и яркостью — три-четыре легких штриха и портрет готов. Оказывается, бритоголовый главарь в свободное от потасовок время работает учителем истории, а его старший брат в свое время сам руководил фанатами и прекрасно понимает, какое будущее ждет младшего. Не впадая ни в излишнее морализаторство, ни в сентиментальность (хотя сюжет располагает и к тому и другому) Александер рассказывает о бытовой — темные пабы и светлое пиво — и психологической составляющей болельщицкой жизни. Драки здесь в меру кровавы и логичны, праведные монологи взрослого брата умны и непафосны, а футбольные фанаты отвратительны только в контексте массовых зверств, а не сами по себе.

Фильм заканчивается на мажорной ноте, но хэппи-эндом финал не назовет даже самый непробиваемый оптимист. Для героя Вуда жизнь среди этого беспредела — явление явно временное, эдакая школа взросления, которую он проходит весьма достойно. Из милого улыбчивого хоббита в начале фильма, Мэтт лихо превращается в жесткого и собранного юношу, который, пройдя через страх, побои и ужас смерти, наверняка знает, как он не будет жить.
«Хулиганы» — вполне крепкое, умное и качественное кино, без всяких психологических или эстетических подтекстов. Оно просто показывает еще один вариант нескучной жизни, которая вполне может привести к быстрой смерти. А умирают в таких фильмах, как известно, лучшие.

Легенда №17 (реж. Николай Лебедев, 2012, Россия) 

Байопик хоккеиста Валерия Харламова — первая удача русского кино в жанре спортивной драмы. Фильм получился историей становления не человека, но мифа о нем, причем историей парадоксальным образом вполне человечной. Главную роль исполнил Данила Козловский. Юный выпускник хоккейной школы ЦСКА Валера Харламов (Данила Козловский) рвет в клочья соперников армейского дубля — надеясь обратить на себя внимание тренера клуба и сборной Анатолия Тарасова (Олег Меньшиков). Тарасов засвидетельствует первый харламовский гол за взрослую команду — и, ехидно улыбаясь, отправит талантливого юниора не в основу, а в Чебаркуль. Набираться опыта в местной «Звезде» из второй лиги — со взрослыми мужиками, давно избавившимися от карьерных иллюзий. В Чебаркуле Харламов переживет дедовщину и тренировки на лестницах мартеновских печей, станет лидером команды и заслужит вызов в Москву. Где немедленно попадет в жернова тарасовской тирании — а также на карандаш главе спорткомитета (Владимир Меньшов), давно ищущему повод сместить Тарасова из сборной. Например, донос от недовольного игрока.

Интрига с доносом и другими подковерными гэбэшными играми, впрочем, здесь малозначительна — как и все прочие сценарные завихрения, от лишенной подлинного напряжения романтической линии до несколько нелепой сюжетной рамки с корридой (фильм открывает встреча маленького Харламова с быком во время поездки к испанским родственникам матери, а закрывает его воспоминание о ней). Нет, все логичное, рациональное, аналитическое — включая как раз и впечатавшуюся в психотип героя корриду (отразившуюся даже в технике его обводки) — здесь барахлит, сбоит, притормаживает фильм. Лучше же всего «Легенда» работает, как только вдруг уходит от правил построения сценария — и от традиционных схем развития персонажей. Фильм Лебедева оказывается упражнением в мифотворчестве, хроникой становления не человека, но, в полном соответствии с названием, легенды о нем (эффект, который достигается в том числе и отказом от изображения трагического финала харламовской жизни). Большую часть фильма Козловский играет Харламова типичным спортсменом — самовлюбленным, эгоистичным, упертым до одержимости, человеком, которого характеризует не то действительная, не то шуточная мантра «Ну не дурак ли я?». Момент перелома, после которого индивидуалист становится частью команды, а человек растворяется в мифе, Лебедев и его сценаристы изображают неожиданной сценой разговора Харламова и Тарасова в морге — решительно сюрреалистической, напоминающей галлюцинацию, резко выбивающейся из ровного до того течения фильма. И именно этот ход вдруг оправдывает, наполняет смыслом здесь все остальное, все схемы и неизбежные в жанре спортивной драмы клише — потому что изображает трансформацию героя секундным озарением, откровением, сном, после которого просыпаешься и уже не можешь быть прежним.

Таким образом Лебедев вдруг улавливает саму суть спортивной драмы — а это действительно редкий случай, большинство даже западных мастеров жанра снимают под видом спортивного кино действенные, но типовые мелодрамы в спортивных декорациях, никак не сказывающихся на сюжетостроении. Напротив, «Легенда №17» с ее ломаным нарративом и странным симбиозом биографии и драмы оказывается фильмом, подлинно пропитанным спортивным духом, — хотя бы потому, что рифмует травму и сон, а спорт понимает прежде всего как религию (отсюда и откровение в морге — библейский почти что, если вдуматься, сюжет). Религию, основанную на богоборчестве — которое на деле, конечно, всегда борьба с самим собой. И до, и после финальной сирены.