«Чужой: Завет»: последняя битва гуманитариев и технарей

Тихо на борту космолета «Завет». Несколько тысяч колонизаторов, не считая андроида Уолтера (Фассбендер), спят криосном в чехлах, похожих на вешалки для костюмов. Они летят на пока не обжитую планету, которая должна стать их новым домом. Когда экипаж во главе с простоватой девушкой Дэниелс (Кэтрин Уотерстоун) просыпается из-за неполадки, то обнаруживает, что радиоточка поймала сигнал с какой-то другой, неизвестной планеты. Разумеется, идея залететь туда представляется экипажу хорошей.

Все части «Чужих», за небольшими изменениями, повторяют один и тот же сюжет и в этом плане ничем не отличаются от первых сезонов «Доктора Хауса» или немецкой порнографии. Следуя стандартной программе, несчастные люди куда-то летят, просыпаются, а затем оказываются в ужасной ситуации, когда они в космосе, а на корабле с ними заперта неведомая мразь. Ведут себя члены экспедиций глупо, выживают, как правило, единицы и с большим трудом.
 

В целом «Чужой» по смысловому содержанию не сильно отстоял (и отстоит) от стандартных слэшеров, где маньяк с ножом вырезает озабоченных подростков. Разве что дело происходит не за городом, а в космосе, и маньяк не совсем маньяк. Впрочем, первая часть, тот самый «Чужой» — хоррор вне всяких сомнений новаторский и исключительный. Речь в нем идет даже не о физическом страхе, который вызывает омерзительное чудище, а о каком-то подсознательном ужасе, который оживает, стоит лишь оказаться одному в темной комнате.

Единственное исключение из этого правила — фильм 2012 года «Прометей», с которым Ридли Скотт вернулся в киновселенную. Чужой там тоже появлялся, но скорее как приглашенная звезда. Все остальное время Скотт занимался запутанной мифологией киновселенной: у него появлялись какие-то таинственные Космические Жрецы, непонятная смертоносная темная жижа, гигантские осьминоги и т. д. «Прометея», разумеется, ругали, как до этого Чужих не ругали никогда. Потому в название нового фильма, видимо, и вернулось заветное слово «Чужой» и стандартный для серии сюжет.
 

Уже в «Прометее» было заметно, что для Скотта (в первую очередь — большого британского режиссера, а потом уже производителя блокбастеров) Чужой — не больше, чем пункт обязательной программы. То есть чудовище, конечно, появляется и всех мучает, но главное не это. Ридли, как и в прошлый раз, больше волнует будущее человечества и наши возможности на него повлиять. Краеугольное событие в обманчиво простом фильме «Чужой: Завет» вообще не связано с живыми людьми. Когда экипаж наконец-то контактирует с источником сигнала, им оказывается андроид Дэвид из «Прометея». Кстати, да, в фильме сразу два андроида, и обоих играет Майкл Фассбендер.
 

Чтобы понять, зачем андроидов так много, придется опять вернуться к предыдущему фильму. В «Прометее» выяснилось, что ученые, которые летят через пол-вселенной, чтобы разгадать тайну сотворения мира, ничем не отличаются по поведению от глуповатых трудяг, если их поместить в одно замкнутое пространство с Чужим или другой склизкой и опасной ерундой. Они становятся все такими же персонажами слэшеров, которых скоро разорвут на части. Кроме того, людей, которые прилетали на планету Инженеров (сверхсуществ и, по версии Ридли Скотта, создателей человечества), окружало что-то необъяснимое, то, что выше человеческого понимания. Для непонятливых Скотт подробно разъяснял в комментариях на DVD, например, что Инженеры — раса сверхлюдей-создателей человечества, обозлились на людей за то, что они убили Иисуса.

В мире будущего по версии Ридли Скотта от нас попросту ничего зависит: злой рок, хоть в виде Чужого, хоть в виде Майкла Фассбендера, все равно до нас доберется

Там же, на корабле «Прометей», был и удивительный андроид Дэвид, который сильно отличался от других роботов, раньше «снимавшихся» в «Чужих». Он эстет, утонченный интеллектуал, даром что неживой: в «Завете» он цитирует Мэри Шелли, «Озимандия» и Джона Денвера (этот факт, кстати, почему-то чрезмерно впечатлил российских критиков).

В противовес ему — другой Фассбендер, то есть Уолтер, у которого творческое начало начисто отсутствует, чтобы исключить возможность неповиновения. Уолтер — технарь, умеющий управлять космическим кораблем лучше, чем все земные пилоты.

Впоследствии окажется, что деятельность Дэвида может погубить людей на корабле, а Уолтера — наоборот, спасти их. Вот и получается, что в картине, где традиционно люди убегали от монстров, их судьбы решают «новые люди», искусственные, опасные порождения человечества. Обычные же люди, такие как мы, для сюжета — расходный материал, кормовая база.
 

От осознания этой мысли экшн-сцены в «Завете» выглядят еще страшнее. В мире будущего по версии Ридли Скотта от нас попросту ничего не зависит: злой рок, хоть в виде Чужого, хоть в виде Майкла Фассбендера, все равно до нас доберется; даже в космосе, где, как известно, никто не услышит твой крик.