«Главное — не обрезать вождей»: КНДР глазами всемирно известных фотографов

Филипп Шансель
фотограф, Франция
 

Эддо Хартман
фотограф, Нидерланды
 

Элис Велинга
фотограф, Нидерланды

Всем известно, что Северная Корея очень закрытая страна. С какими трудностями вам пришлось столкнуться во время работы?

Эддо Хартман: Был очень долгий процесс с оформлением документов. Я целый год получал разрешение на съемку. У нас была большая съемочная группа, и все мы были в ожидании. Тебе предоставляют список достопримечательностей, которые можно посмотреть. Затем ты выбираешь те, которые хотел бы увидеть, ну а потом тебе уже согласовывают визу. Когда приезжаешь, тебе выделяют как минимум двух гидов, которые тебя везде сопровождают. Ты говоришь им, куда хочешь сходить, а они все время объясняют тебе правила, что можно делать, что нельзя. Поскольку я ездил туда как фотограф, а не как турист, мне уделялось очень пристальное внимание, в том числе и моему оборудованию. Ты все время показываешь то, что ты делаешь. Я был в Северной Корее четыре раза, и каждый раз гиды ведут себя по-разному — когда более расслабленно, когда строго. В последний раз попались очень суровые.

Элис Велинга: Главная вещь, которую надо понимать, работая в такой стране как Северная Корея — это то, что тебе нужно работать с ними сообща, ты с ними заодно. Ни в коем случае нельзя пренебрегать их традициями. Северная Корея — это не та страна, куда можно приехать с большим рюкзаком и делать, что хочешь. В этом и есть некоторая сложность, на все нужно разрешение, это правда.

Филипп Шансель: Мой опыт показал, что в Северной Корее довольно сложно получить то, что тебе нужно. Было много проблем, начиная организационными моментами и заканчивая рабочими вопросами. Когда ты фотограф, а не турист, все гораздо сложнее.

© Валерий Латыпов

Какое правило было самым странным?

Хартман: Все, что касается вождей, для них это принципиально важный момент. Одно из главных правил — если фотографируешь любые изображения вождей, их ни в коем случае нельзя обрезать. Все, что каким-либо образом может их компрометировать — табу.

Велинга: Главное — не обрезать вождей, это действительно так. Но это часть их идеологии, культуры, и надо это принимать и уважать.

Шансель: На самом деле там все странное. Просто представьте себе: в стране нет интернета — только локальный, по КНДР, — нет банков, совершенно другое общество, все по-другому. Все это для меня, как европейца, выглядит сюрреалистичным. И вся эта пропаганда — Западу это все уже представляется чуждым.
 

Среднестатистический северокореец — какой он?

Хартман: Они такие же, как все мы, нет ничего сверхвыдающегося. Думаю, нынешнюю Северную Корею можно сравнить с Советским Союзом — у вас же тогда тоже все улыбались, влюблялись и были такими же, как все.

Велинга: Северокорейцы приветливы и улыбчивы. Я также не могу сказать, что северные корейцы чем-то отличаются от остальных. У них другой менталитет, другая культура, и нужно просто это понимать, чтобы было комфортно работать.
 

© Валерий Латыпов
 

Давайте представим ситуацию: вы встретили лидера Северной Кореи. Что бы вы у него спросили?

Хартман: Многие вещи, которые происходят внутри страны, мы как туристы не можем увидеть. Не знаю, ничего бы я у него не спросил.

Велинга: Режим, который установлен в Северной Корее, безусловно, странный для всех нас. И все-таки я не хочу нажить себе там проблем, поэтому ничего бы не спросила. Могу только посочувствовать и пожелать лучшего будущего этому народу.

Шансель: Когда я выпустил свою первую книгу, посвященную КНДР, я написал в ней в самом начале «Желаю, чтобы вы и ваш народ обрел мир и свободу». Это то, что я бы сказал ему лично.
 

© Валерий Латыпов

О какой стране вы хотели бы рассказать миру в дальнейшем?

Хартман: Пока что я работаю над проектом «КНДР». Я не могу читать несколько книг одновременно, я никогда вообще ничего не делаю одновременно, поэтому на сегодня моя задача — завершить этот проект. У меня есть некоторые задумки, но пока все настолько пространно, что сложно сказать.

Велинга: Сейчас я работаю над проектом в Пакистане, он называется Shadows of Pakistan. Его цель — показать то, что скрыто от мира. Мы все знаем, что это бедная страна, но мы не знаем, наскольк ужасны условия, в которых там живут люди. Меня поразило, что в Пакистане в некоторых районах вообще нет электричества, никаких современных удобств, которые есть у всех нас. Я хочу также обратить внимание на проблему беженцев, потому что она касается всех нас.

Шансель: На протяжении последних 12 лет я работаю над большим проектом, который включает в себя 14 мест на земле, последнее — французский город Марсель. Также там будут Фукусима, Астана, Кабул, Мумбаи, Македония и другие. Своим проектом я хочу обратить внимание на новую Европу и жизнь беженцев в ней. В современном мире сейчас происходит большой раскол в обществе, и я хочу показать это в своих работах.