Хичкок, который не Хичкок: 55 лет «Шараде»

В 1963 году на экраны выходит хичкоковский триллер «Птицы». Тогда же появляется «Шарада», где, между прочим, нет блондинки, которую мастер саспенса страшно любил и ненавидел одновременно. Вместо белокурой леди — гламурная брюнетка Одри Хепберн в одеждах Givenchy. Режиссер-постановщик Стенли Донен использует хичкоковскую манеру повествования, смешивая романтику, комедию и саспенс. Назовем этот коктейль «Вдохновленный Хичкоком». Даже начальные титры художника Мориса Байндера, известного вступительными заставками фильмов о Джеймсе Бонде, — радужные цвета заспираленных, волнообразных, лабиринтообразных линий — явная отсылка к «Головокружению», «На север через северо-запад» и «Психо». А вместо Нью-Йорка и Сан-Франциско — мечтательный и опасный Париж. Между прочим, в свое время режиссер «Молчания ягнят» Джонатан Демми вляпался в бессмысленный ремейк «Шарады» под названием «Правда о Чарли», где Париж показан серым, дождливым, по-мьельвилевски нуарным. Пожалуй, это единственное, что надо знать о том безобразии.

Картина Стенли Донена начинается с крупного плана пистолета, что напоминает кульминацию «Человека, который слишком много знал» в Альберт-холле, где из-за занавеса выглядывает дуло пистолета киллера. А мотором сюжета, тем самым хичкоковским МакГаффином, здесь становятся марки, которые все хотят заполучить, ибо они стоят четверть миллиона долларов. Кэри Грант снова играет «не того человека, который слишком много знал». Помните Джорджа Каплана, которого не существовало? Здесь Грант воплощает целый квартет, представляясь то Александром Дайлом, то Питером Джошуа, то Адамом Кэнфилдом, то Брайаном Крукшенком. Шпион, ЦРУшник или просто вор? Как знать, врет человек или нет, когда перед тобой романтический герой Кэри Гранта? 

«Знаете, какой у вас недостаток? Никакого!» — говорит Одри Хепберн в образе влюбленной миссис Лэмперт, чья доверчивость позволяет зрителю избавить от подозрений хитрющего соблазнителя с несколькими именами. Помимо любезного джентльмена, украденные деньги ищет троица других самозванцев. Знает о кладе только муж миссис Лэмперт, который то ли погиб, то ли был убит, и который оставляет жене ежедневник, незапечатанное письмо с марками, билет до Венесуэлы и несколько паспортов. Здесь ничего на четверть миллиона не тянет, если только мы не слепы. Озадаченная женщина оказывается в смертельной опасности — все убеждены, что именно она знает, где спрятаны деньги. Разумеется, расхлебывать всю эту кашу миссис Лэмперт поможет изысканный гардероб и дорогие аксессуары, и, возможно, человек с тысячью псевдонимов, который появился неизвестно откуда и неизвестно почему.

Казалось бы, криминальный триллер, но беготня за деньгами превращается в фарсовую романтическую комедию из-за откровенного шутовства и клоунады Кэри Гранта. Игра с апельсинами в ресторане похожа на забаву детского утренника. Намыливание костюма, когда Грант принимает душ в духе «О, тепленькая пошла» — сказать «нелепость» значит ничего не сказать. Серьезность переходит в глупость, все кажется слишком шутливым, кокетливым, безопасным. Даже комиссар парижской полиции находит момент для юморка: дескать, очередной труп в пижаме не может утонуть в своей постели.

Впрочем, и сам герой Кэри Гранта не скрывает: «Серьезный. Для мужчин моего возраста это самое неприятное слово. Я не хочу быть серьезным и от всей души не желаю этого вам». Так что неудивительно, что «Шарада» предается легкомыслию. Хотя тут же можно возразить, мол, на то она и шарада — персонажи участвуют в игре масок с драками, перестрелками, погонями и обманом, а также любовью, ведь все произведения Хичкока тоже о любви. «Шарада» — забава, шутка, сахарная голливудская фантазия, влегкую иронизирующая над фильмами о шпионах и мошенниках. На кокетливое «женщины — идеальные шпионы» миссис Лэмперт отвечает: «Агенты». Кто шпион, а кто агент в этой эксцентричной комедии, маскирующейся под триллер?

Все перепутается, распутается и потом перепутается опять, что типично для так называемой screwball comedy. Персонажи жонглируют доверием друг друга, постоянно одурачивая и притворяясь. Героиня Одри Хепберн влюбляется в таинственного незнакомца, который, возможно, флиртует с ней ради денег мертвого мужа. Иначе зачем честному джентльмену менять имена? Сплошные загадки, что указывает на то, что это не совсем хичкоковское произведение, ведь Хич шел против мистификации. Зритель должен знать больше персонажей, а режиссер Стенли Донен заставляет героев и публику теряться в догадках. И такое множество путаницы и тайн, которые в конце концов ведут к раскрытию настоящего злодея, отличают «Шараду» от подлинного хичкоковского триллера. Зрителя должна волновать судьба миссис Лэмперт, а не суматоха с деньжищами и неразбериха с личностью Кэри Гранта. Всю дорогу зритель наблюдает, как элегантная пара решает загадку, кто, как и почему сделал то, что сделал. Хичкок же не пытался отвлечь, обмануть и ввести в заблуждение, что в «Шараде» становится поводом для комической путаницы.

Мистика и саспенс — два самобытных зверя. Конечно, мистика может быть напряженной и тревожной, а саспенс — мистическим, но в сущности эти два жанра имеют разные сюжетные формы. История «Шарады» — головоломка в чистом виде, которую Гранту и Хепберн надо разгадать, раскрыв жуткие убийства, чтобы вернуть награбленное. «Шарада», скорее, детективная история, а не саспенсовая. Подсказки ведут к развязке, где раскрывается лицо главного кукловода. Такой сюжет заставляет зрителя работать, или, как говорил Альфред Хичкок, «мистика — интеллектуальный процесс». Саспенс, однако, работает на драму. Вспомните брошенную в автомобиль бомбу в «Печати зла». Фильм начинается с человека-инкогнито, который готовит взрыв, но только взрыватель и зритель знают о бомбе. Остается ждать, когда же рванет. В этом смысле «Шарада» имеет отдельные эпизоды саспенса. Хичкок был убежден, что мистика лишена эмоций, поэтому авторы «Шарады», в которой нет бомбы, которая вот-вот бабахнет, а значит нет и саспенса, снабжают детективный сюжет любовным дуэтом Гранта и Хепберн.

Прелесть картины проявляется и в умении авторов тасовать экшен-сцены, детективное расследование и остроумные любезности и колкости, которые выступают эдакой прелюдией к поцелую в финале и фразе: «Я люблю тебя, Адам, Алекс, Питер, Брайан и так далее! Надеюсь, у нас будет много мальчиков… и каждого мы назовем твоим именем». А кто-то сомневался? Правда, странно, что леди, которая в таких роскошных нарядах бежит от богатого мужа, потому что «у него секреты и ложь», а она «ждет от любого человека честности», все же усердно цепляется за авантюриста, который обманывает ее несколько раз. Причем их история начинается с обмана и обманом заканчивается, ради шутки.

В общем, «Шарада» — квинтэссенция голливудской лавстори, чудная да и чудна́я романтическая комедия (или все же триллер?) и лучший фильм Хичкока, который сделал не Хичкок. «Шарада», оформленная музыкой Генри Манчини, обладающая своим юмором, ритмом и неожиданными поворотами, но при этом подражающая хичкоковскому стилю, не хуже творений мастера саспенса. Просто другого калибра, ведь второго «На север через северо-запад» нет, не было и не будет.