Саспенс, который построил Альфред

Бабушкин слэшер, который настолько сильно вжился в поп-культуру, что забываешь, насколько он был радикальным и странным почти 60 лет назад. Сегодня этот психологический аттракцион с вауйеризмом, трансвестизмом и инцестом, где режут даже титры, заанатомировали до костей.

Мэрион Крэйн крадет крупную сумму денег и мчится из города, по пути попадая под ливень и останавливаясь в «Мотеле Бэйтса». После беседы с робким таксидермистом Норманом Бэйтсом, который управляет мотелем и живет с больной матерью, Мэрион решает вернуться и покаяться, но перед этим принимает душ, а через дыру в стене за ее прелестями наблюдает Норман. Дверь в ванную тихонько открывается, появляется силуэт, а дальше занавеска, нож, крики и труп на мокром полу. Сперва мы становимся смертью, когда вместе с маньяком подглядываем за женщиной, а потом смерть смотрит на нас — зияющий чернотой слив ванны и открытый глаз жертвы, чей взгляд направлен на зрителя.

Быстрая, острая, как лезвие ножа, нарезка кадров и планов и интенсивное музыкальное оформление Бернарда Херрманна. Неукротимая ярость и сумасшедшая жестокость! Убить главную героиню в середине фильма — смелое решение, но важно другое — ударов ножом и наготы нет. То, что, как нам кажется, мы видели, продиктовано исключительно силой внушения. Никакой порнографии — только намеки. Жуткое кромсание ножом в душе навсегда застыло в умах публики, ведь каждый из нас хотя бы чуточку питает тайную страсть к насилию... и ужасу.

Помимо внезапной атаки в душе, ставшей учебником для кинематографистов, здесь есть и другая великолепная саспенс-сцена — убийство детектива Арбогаста, который осторожно заглядывает в особняк Бэйтсов, но мы-то знаем, что там притаилась сдуревшая мамаша. Атмосфера пропитывается опасностью, как только Арбогаст, едва начавший расследование, переступает порог и шагает наверх по лестнице, ведущей к смерти. Именно здесь «Психо» принимает апокалиптический характер.