Недетское искусство Маркуса Мартиновича

Разнообразие однообразия 

Узкий коридор с развешанными по стенам одинаковыми фотографиями. Десять изображений телевизора, снятого под непонятным углом, вид детской комнаты, открывающийся из-под кровати, коробки и угол зеленого шкафа. Серии снимков разной четкости, будто кто-то долго жал на кнопку фотоаппарата, параллельно настраивая фокус. Идентичные на первый взгляд фотографии — это общее полотно, мозаика и цветовое решение мира, который Маркус Мартинович видит вокруг себя каждый день. 

Рядом черно-белые и цветные селфи. Маркус снимает много автопортретов. Его мама Наталья объясняет это тем, что он — персонаж, известный себе лучше всего. Художник не критикует себя — часто отдаляясь от своей персоны, он наблюдает за собой со стороны. И результаты такого самостоятельного изучения находят воплощение в творчестве. 

 — Здесь все «экспонаты» — это его автопортреты, — Наталья указывает на маленькие экраны на стене, с разными видео и фотографиями. — Маркус обрабатывает изображения в соответствии с тем, как видит себя в какой-то момент. Вот, например, он в виде смайликов, — на экране в этот момент хаотично движутся мелкие значки и непонятные фигурки. В это время сам автор, тоже заинтересовавшийся видеочастью выставки, подходит к одному из «телевизоров» и долго изучает его. Потом смотрит на часть с повторяющимися фотографиями и спрашивает: 

 — Не помнишь, где это я? На даче или где?  

 — Посмотри, что там изображено. Я же не знаю. Это там, где инверсия?  — отвечает мама. 

 — Да.  

— Тогда точно на даче.  

Ковер вместо холста 

В большом зале вдоль стен стоят тумбы и слышны странные звуки. Сочетание зловещей музыки и детского голоса, произносящего ничего не значащие фразы на разных языках, создает особую атмосферу для восприятия экспонатов. 

— Смотри, мам. Вот от этих экранов сюда подается звук, — Маркус рассматривает большую тумбу и пытается разобраться в воплощении собственных идей. — А когда мы такое дома сделаем?  

— Я не уверена, что долго выдержу, — улыбается мама. — Но мы можем попробовать, когда папы не будет дома. 

На стенах — обесцвеченные изображения советских ковров с разными надписями. Маркус впервые увидел ковры на старых семейных фотографиях, а позже решил, что это хорошая вещь для творчества. Теперь он берет их за основу, лишает цвета и пишет на них разные слова, которые когда-то услышал в кино, от людей и которые стали для него значимыми. Например, «ну-ка быстро положил на место», «не надо меня успокаивать», «не тронь крест», «nein nein nein». Пунктуационных знаков нет, но звучание и эмоциональный посыл фраз легко понять и без них. 

Рядом с коврами разместились маски. Это тоже автопортреты. 

— Здесь он представляет себя не просто как Маркуса, а, например, Маркуса в роли космонавта. «Обязательно должен быть какой-то посторонний образ», — объясняет Наталья. 

Технология создания масок весьма необычна. Наполнив форму различными предметами, мальчик заливает все краской и дает ей возможность течь так, как она «хочет» — материал сам формирует себя, приобретая вид своеобразного автопортрета. 

Под стеклом на маленьких тумбах лежат тетради. — сшитые листы белой бумаги. Маркус по собственной схеме «собирает» страницы, на которых что-то рисует, куда вклеивает сканы и копии всего, что его заинтересовало. У тетрадей нет ни верха, ни низа, ни особого смысла — но вещи, изображенные на страницах, очень важны. Для него это искусство ради искусства. 

Разговоры с Энди Уорхолом 

В маленькой комнате с высоким потолком темно. Единственный источник света направлен на старый ковер на полу, в центре которого лежит человек. Точнее его подобие. Черные колготки, белая рубашка и большая черно-белая бумажная голова. Голова Энди Уорхола.  

— Можно потрогать Энди Уорхола? — спрашивает Маркус, оказавшись в этой части выставки. 

 — Пока никто не видит, можно. Ты же художник, — разрешает мама. Прикоснувшись к фигуре на ковре, Маркус уходит в следующее помещение. 

С Энди Уорхоллом у него особая связь. Однажды ребенок подошел к маме и спросил, можно ли поговорить с Уорхолом. «Знаешь, Марк, у меня плохие новости — он давно умер». Узнав, что поговорить с Энди не получится, Маркус пошел и просто сделал художника сам. 

— Он взял ковер, положил на него одежду, приделал голову — у нас в альбоме была фотография Уорхола, так Марк ее откопировал и распечатал. Когда к нам пришли гости, они подумали, что это арт-объект. Но Маркус сказал им, что это не игрушка, и Энди может стать живым. «Хотите поговорить с Энди Уорхолом?», — спросил он у них тогда. И получив согласие, разделся, лег на ковер рядом с одеждой и заявил, что теперь он — Маркус в роли Энди Уорхола, и можно задавать ему любые вопросы. Вот такой спиритический сеанс.  

Знаки без смысла 

Из соседней комнаты раздается возглас Маркуса: 

— А, блин, все перемешалось. Мам, помоги мне все знаки собрать. 

— Марк, мог бы уж нас подождать, а потом разбирать все.  

— Так, треугольный здесь, и этот здесь, — доносится торопливое бормотание. 

В помещении рядом с «коверным» Энди света еще меньше.  Маркус стоит около высокой тумбы и расставляет фигурки. Треугольники и круги на палочках, раскрашенные в одинаковый красный цвет — вот и все, что есть в комнате. 

— Это детские дорожные знаки, — объясняет мама. — Маркус как-то попросил их купить. К тому времени он уже знал названия и значения всех знаков, можно было хоть экзамены сдавать. Мы купили ему целый набор и думали, что он будет в машинки играть, но нет.  

— Мама наступила на один, — укоряет Маркус. 

— Да, наступила и раздавила один. С тех пор он мне это припоминает, — вздыхает Наталья.  

Взамен «дорожной игры» мальчик придумал свою — он просто ставил знаки в ряд, лишая их всякого значения. А потом и вовсе закрасил все изображения краской. Для него фигурки стали просто деревянными объектами, потерявшими знание и смысл, которые в них изначально вложили. 

— Он просто хотел сказать: ребята, не усложняйте. Здесь круги, а здесь треугольники. Красота в том, что они красиво стоят. И все. 

Все начинается с картин 

«Картинный зал» — самостоятельная часть выставки, которая противопоставлена медиа работам, созданным с помощью современных технологий. 

— Он себя не только фотографировать любит, но и рисовать. Картины — первое, что появилось у нас дома, — рассказывает мама. 

Посторонний не может попасть на полотно. Если Маркус хочет кого-то изобразить, он дома переодевается в этого человека, фотографирует себя в образе и только потом рисует — каждого своего героя художник обязательно пропускает через себя. Только мама остается «неприкосновенной», в нее сын не перевоплощался еще ни разу. 

На выставке представлены не все картины — часть работ не поместилась. Названий здесь нет, посетители сами решают, что же изображает художник. И вариантов очень много, ведь картины трудно назвать традиционными. Вид из томографа, автопортрет на фоне разноцветной стены, яркие папки для бумаг, лежащие на столе. На некоторых работах и вовсе ничего не изображено — есть лишь надписи. «Отключи мать щит» на желтом фоне или «sit there» — фраза, которую часто слышит от отца, когда начинает вертеться за столом. 

— Он делает много таких больших работ, где пишет какие-то слова, которые не связаны с тем, что изображено, — поясняет Наталья. — Он любит логотипы и бренды, и тоже их изображает. Не перегружать себя, не надумывать лишнего — в этом и есть Маркус. Он не отталкивается от канонов, не придерживается шаблонов в искусстве, а просто делает то, что нравится. Сначала мы пытались его направлять, но потом решили не мучать и позволить ему быть собой, а себе дали возможность наслаждаться тем, как он себя проявляет. 

Творческий процесс Маркуса непрерывен. Любой предмет или случайная фраза могут вдохновить мальчика. Вот и сейчас, пока посетители рассматривают его работы, он тихо садится на стул у стены со своими картинами, ставит на батарею игрушечного киборга и устраивает ему фотосессию.  

Выставка Маркуса открыта в галерее «ГРАУНД Ходынка» до 3 марта.