Якутское чудо и апокалипсис по-московски – российские фильмы на 41-м ММКФ
«Годовщина революции», режиссер Дзига Вертов, 1918
Программа «Специальные показы»
.png)
Удивительно, но единственную сенсацию ММКФ-2019 большинство журналистов умудрились прошляпить: российская премьера «Годовщины революции» прошла тихо и незаметно. А ведь этот фильм, считавшийся уничтоженным, ученые пытались восстановить еще шестьдесят лет назад, однако удалось это только в прошлом году – киноведу Николаю Изволову.
Когда смотришь «Годовщину», понимаешь, почему она попала в немилость у советских властей. Вертов монтировал ее из сюжетов хроники, сдавал в авральном режиме (кстати, это был его полнометражный дебют – на тот момент он работал в кино всего полгода). На экране – события с февраля 1917-го по ноябрь 1918. Во время гражданской войны агитационный поезд ВЦИК возил картину о всей стране. Однако потом ее сдали на склад и разобрали на ролики. А причина проста: Ленин появляется в кадре всего на 90 (!) минуте, а вот эпизоды с Троцким занимают солидную долю хронометража.
Мировая премьера восстановленной «Годовщины революции» состоялась в рамках IDFA (Международный фестиваль документального кино в Амстердаме), где картину назвали «возможно, самым первым полнометражным документальным фильмом в истории кино». В России до 41-го ММКФ «Годовщину» ни разу не показывали.
«Анатолий Крупнов. Он был», режиссер Дарья Иванкова
Конкурс документального кино
Анатолий Крупнов
Это единственный российский фильм, попавший в конкурсную программу документального кино. Появился он очень вовремя: безумствующие девяностые у нас снова в тренде. А лидер группы «Черный обелиск» – красавец-бунтарь без царя в голове – один из ярчайших представителей того музыкального беспредела, который царил тогда на музыкальном Олимпе. Впрочем, скорее всего, Дарью Иванкову интересовал не только Крупнов – ей были любопытно столкнуть две эпохи: бесшабашные 1990-е и стабильно-равнодушные 2010-е. Кстати, разница между ними становится особенно очевидной, когда на экране появляется один из сыновей Анатолия Крупнова – упакованный в элегантный пиджак идеальный представитель офисного мирка, боящийся случайно порезать палец.
«Эпидемия. Вонгозеро», режиссер Павел Костомаров
Основной конкурс
Кирилл Кяро на съемках «Эпидемии»
ММКФ – фестиваль контрастов. Рядом с самым беспощадным артхаусом на смотре мирно уживаются откровенно попсовые вещи. Более того: попсовость стала обязательной даже для конкурсной программы: по каким-то негласным законам один из российских фильмов, попадающих в конкурс, должен быть стопроцентно зрительским. В этот раз им оказался проект ТNТ-Premier «Эпидемия. Вонгозеро».
Однако есть пара обидных нюансов. Во-первых, «Эпидемия» – это сериал. Продюсеры решили перемонтировать пару серий, часть материала доснять и предъявить зрителю в качестве полного метра. В итоге получилась развернутая экспозиция, обрывающаяся на полуслове.
Во-вторых, мировая премьера сериала уже состоялась: его показали в основном конкурсе Каннского фестиваля CanneSeries. Каким образом после этого «Эпидемия» пробилась в конкурсную программу фестиваля класса «А», для которого обязательно правило премьерности – большая загадка.
С другой стороны, если не брать в расчет отсутствие финала, «Вонгозеро» сделано вполне прилично: речь в нем идет о двух семьях, которые пытаются выжить во время начинающейся эпидемии, а заодно и убраться из зачумленной Москвы в безопасное место. Как ни странно, у проекта хороший сторителлинг и темпо-ритм, хотя нарушения по логике иногда просто чудовищные: например, героиня Марьяны Спивак даже в условиях приближающегося апокалипсиса занята тем, что пилит своего бывшего, хотя тот в это время спасает жизнь ей и ее ребенку.
«Воскресение», режиссер – Светлана Проскурина
Основной конкурс
Выходной день у Терехова – крупного чиновника маленького провинциального городка – явно не задался. Во-первых, кто-то подбросил ему записку с лаконичным предупреждением «Скоро умрешь». Во-вторых, его бывшая любовница выбросилась из окна. В-третьих, недовольные граждане начали кидаться под экскаваторы, мешая плановому уничтожению зеленых насаждений. В-четвертых, ему пришлось заехать на кладбище, чтобы обеспечить умирающей маме место в чужой могиле. В-пятых, на горизонте замаячила свадьба, от которой он бы рад отбрыкаться, да потенциальный тесть пообещал его посадить. Плюс здоровьечко у Терехова пошаливает, на работе проблемы, ну и так далее… В общем, тяжела и неказиста жизнь провинциального взяточника и коррупционера.
Как несложно догадаться по описанию, «Воскресенье» Светланы Проскуриной – типичный представитель социальной драмы, в которой главным козырем является разоблачительный пафос, защищающий фильм от нападок критики, как щитом. Тем не менее, искренне восхищаться «Воскресеньем» почему-то не получается: разговор о коррупции – дело хорошее, однако если подобный разговор целиком и полностью состоит из клише и штампов, это вряд ли может пойти картине на пользу.
«Надо мною солнце не садится», режиссер Любовь Борисова
Основной конкурс
Якутское кино взрывает основной конкурс ММКФ уже второй год подряд: в 2018-м «Царь-птица» Эдуарда Новикова была названа лучшим фильмом фестиваля, теперь же якуты увозят со смотра Приз зрительских симпатий – единственную награду, которой может похвастаться российское кино в этот раз. Впрочем, дело-то не в регалиях: Любовь Борисова сняла по-настоящему живое кино – динамичное и трогательное одновременно. В его эпицентре история современного якутского паренька, раба Инстаграмма и гаджетов, который вдруг оказывается на краю света – и знакомится со стариком, которому нужна его помощь.
«Надо мною солнце не садится» – лучшее доказательство тому, что национальный кинематограф может говорить на языке современности, что традиционные темы и приемы этнического кино при желании легко уживаются с темами и приемами кино зрительского. Так что если «Солнце» доберется до широкого проката – очень советуем его не пропустить: это один из лучших фильмом 41-го Московского Международного фестиваля.
«Шарнохой – желтый пес», режиссер Баир Дышенов (Бурятия)
Программа «Спектр»
После «якутского чуда» интерес к национальным кинематографиям в нашей стране вырос в разы. Тем не менее, пока ни один регион на подобное не способен. Взять, например, Бурятию. В прокат здесь выходит 2-3 местных фильма в год. Причем, качество, мягко скажем, разнится: нередки случаи, когда режиссеры снимают фильмы на собственные средства и не имеют при этом никакого образования. «Шарнохой» в данном случае исключение: Баир Дышенов учился в Ленинграде, был директором бурятского театра и является организатором национальной киностудии. Однако и в его фильме, как в зеркале, отражается проблемы, связанные с неразвитостью местной кинематографической школы: наивность и инфантильность драматургии, стандартность приемов, условность характеров, интерес к потустороннему и мистификация (речь в «Шарнохое» идет о родовом проклятии, от которого умирают все члены семьи) и так далее. Правда, если говорить о технической стороне вопроса, то видно, что местный кинематограф все же потихоньку идет вперед – и это радует.
«Толя-Робот», режиссер Алексей Нужный
Программа «Первая серия»
.png)
В этом году на ММКФ была представлена новая внеконкурсная программа: под напором сериальной эпидемии отборщики начали работать с сериалами. Программу составили из десяти проектов: пять из них оказались российскими. Они, кстати, в ближайшем будущем прорвутся и на ТВ – так что имейте в виду, мы вас предупредили.
«Толю-робота» Алексея Нужного можно будут увидеть раньше других: он застолбил себе место уже в майской сетке показов на ТНТ. И, судя по всему, проект окажется громким: сюжет здесь закручен вокруг провинциального парня, у которого ампутированы руки и ноги. При этом Толя (Александр Паль) не унывает, живет полной жизнью, ухаживает за симпатичной соседкой и учится ходить: по квоте ему достались бионические протезы.
Что выйдет из этой задумки, пока сказать сложно: комедия с участием инвалида – штука неоднозначная, да и предсказать реакцию аудитории в данном случае невозможно. Тем не менее, судя по первой серии, потенциал у проекта есть, к тому же над «Толей» работал очень успешный творческий дуэт: режиссер Алексей Нужный и сценарист Николай Куликов, выпустившие в свет «Я худею». Так что поживем – увидим.
«Надежда», режиссер Елена Хазанова
Программа «Первая серия»
Елена Хазанова
Другой участник сериальной программы 41-го ММКФ вскоре появится на телеканале «Супер». «Надежда» – наш отечественный ответ «Никите» и дань моде на сильную героиню. А героиня здесь действительно сильнее любого мужика: как морально, так и физически. И дело не в том, что Надежда (Виктория Исакова) – профессиональный киллер, который притворяется милой женой и мамой. А в том, что ее научили манипулировать людьми, превратив в живое оружие – но подчинить себе так и не сумели. И именно этим она притягивает.
Что же касается самого сериала, то в нем 16 серий с гуманным хронометражем в 25 минут. И сделан он на приличном уровне: проект держит интригу, мелодраматических всхлипов нет, а жесткость выдается небольшими, хотя и ощутимыми дозами.
«Идентификация», режиссер Владлена Санду
Программа «Первая серия»
Владлена Санду
«Идентификация» Владлены Санду – участник основного конкурса Series Mania в Лилле. Поэтому и внимание к этому проекту было большое. Впрочем, почти сразу же стало ясно, что ажиотаж вокруг «Идентификации» вполне оправдан: в ней стилистика скандинавского нуара сталкивается с азиатскими мотивами, а детективные элементы спаяны с социальной драмой. Симбиоз получается неожиданно очень мощным: особенности авторского почерка чувствуешь в каждом кадре. При этом сама история абсолютно зрительская: в центре сюжета – обаятельная милая девочка, невольно ставшая убийцей на собственной свадьбе.
«Годовщина революции», режиссер Дзига Вертов, 1918
Программа «Специальные показы»
Удивительно, но единственную сенсацию ММКФ-2019 большинство журналистов умудрились прошляпить: российская премьера «Годовщины революции» прошла тихо и незаметно. А ведь этот фильм, считавшийся уничтоженным, ученые пытались восстановить еще шестьдесят лет назад, однако удалось это только в прошлом году – киноведу Николаю Изволову.
Когда смотришь «Годовщину», понимаешь, почему она попала в немилость у советских властей. Вертов монтировал ее из сюжетов хроники, сдавал в авральном режиме (кстати, это был его полнометражный дебют – на тот момент он работал в кино всего полгода). На экране – события с февраля 1917-го по ноябрь 1918. Во время гражданской войны агитационный поезд ВЦИК возил картину о всей стране. Однако потом ее сдали на склад и разобрали на ролики. А причина проста: Ленин появляется в кадре всего на 90 (!) минуте, а вот эпизоды с Троцким занимают солидную долю хронометража.
Мировая премьера восстановленной «Годовщины революции» состоялась в рамках IDFA (Международный фестиваль документального кино в Амстердаме), где картину назвали «возможно, самым первым полнометражным документальным фильмом в истории кино». В России до 41-го ММКФ «Годовщину» ни разу не показывали.
«Анатолий Крупнов. Он был», режиссер Дарья Иванкова
Конкурс документального кино
Анатолий Крупнов
Это единственный российский фильм, попавший в конкурсную программу документального кино. Появился он очень вовремя: безумствующие девяностые у нас снова в тренде. А лидер группы «Черный обелиск» – красавец-бунтарь без царя в голове – один из ярчайших представителей того музыкального беспредела, который царил тогда на музыкальном Олимпе. Впрочем, скорее всего, Дарью Иванкову интересовал не только Крупнов – ей были любопытно столкнуть две эпохи: бесшабашные 1990-е и стабильно-равнодушные 2010-е. Кстати, разница между ними становится особенно очевидной, когда на экране появляется один из сыновей Анатолия Крупнова – упакованный в элегантный пиджак идеальный представитель офисного мирка, боящийся случайно порезать палец.
«Эпидемия. Вонгозеро», режиссер Павел Костомаров
Основной конкурс
Кирилл Кяро на съемках «Эпидемии»
ММКФ – фестиваль контрастов. Рядом с самым беспощадным артхаусом на смотре мирно уживаются откровенно попсовые вещи. Более того: попсовость стала обязательной даже для конкурсной программы: по каким-то негласным законам один из российских фильмов, попадающих в конкурс, должен быть стопроцентно зрительским. В этот раз им оказался проект ТNТ-Premier «Эпидемия. Вонгозеро».
Однако есть пара обидных нюансов. Во-первых, «Эпидемия» – это сериал. Продюсеры решили перемонтировать пару серий, часть материала доснять и предъявить зрителю в качестве полного метра. В итоге получилась развернутая экспозиция, обрывающаяся на полуслове.
Во-вторых, мировая премьера сериала уже состоялась: его показали в основном конкурсе Каннского фестиваля CanneSeries. Каким образом после этого «Эпидемия» пробилась в конкурсную программу фестиваля класса «А», для которого обязательно правило премьерности – большая загадка.
С другой стороны, если не брать в расчет отсутствие финала, «Вонгозеро» сделано вполне прилично: речь в нем идет о двух семьях, которые пытаются выжить во время начинающейся эпидемии, а заодно и убраться из зачумленной Москвы в безопасное место. Как ни странно, у проекта хороший сторителлинг и темпо-ритм, хотя нарушения по логике иногда просто чудовищные: например, героиня Марьяны Спивак даже в условиях приближающегося апокалипсиса занята тем, что пилит своего бывшего, хотя тот в это время спасает жизнь ей и ее ребенку.
«Воскресение», режиссер – Светлана Проскурина
Основной конкурс
Выходной день у Терехова – крупного чиновника маленького провинциального городка – явно не задался. Во-первых, кто-то подбросил ему записку с лаконичным предупреждением «Скоро умрешь». Во-вторых, его бывшая любовница выбросилась из окна. В-третьих, недовольные граждане начали кидаться под экскаваторы, мешая плановому уничтожению зеленых насаждений. В-четвертых, ему пришлось заехать на кладбище, чтобы обеспечить умирающей маме место в чужой могиле. В-пятых, на горизонте замаячила свадьба, от которой он бы рад отбрыкаться, да потенциальный тесть пообещал его посадить. Плюс здоровьечко у Терехова пошаливает, на работе проблемы, ну и так далее… В общем, тяжела и неказиста жизнь провинциального взяточника и коррупционера.
Как несложно догадаться по описанию, «Воскресенье» Светланы Проскуриной – типичный представитель социальной драмы, в которой главным козырем является разоблачительный пафос, защищающий фильм от нападок критики, как щитом. Тем не менее, искренне восхищаться «Воскресеньем» почему-то не получается: разговор о коррупции – дело хорошее, однако если подобный разговор целиком и полностью состоит из клише и штампов, это вряд ли может пойти картине на пользу.
«Надо мною солнце не садится», режиссер Любовь Борисова
Основной конкурс
Якутское кино взрывает основной конкурс ММКФ уже второй год подряд: в 2018-м «Царь-птица» Эдуарда Новикова была названа лучшим фильмом фестиваля, теперь же якуты увозят со смотра Приз зрительских симпатий – единственную награду, которой может похвастаться российское кино в этот раз. Впрочем, дело-то не в регалиях: Любовь Борисова сняла по-настоящему живое кино – динамичное и трогательное одновременно. В его эпицентре история современного якутского паренька, раба Инстаграмма и гаджетов, который вдруг оказывается на краю света – и знакомится со стариком, которому нужна его помощь.
«Надо мною солнце не садится» – лучшее доказательство тому, что национальный кинематограф может говорить на языке современности, что традиционные темы и приемы этнического кино при желании легко уживаются с темами и приемами кино зрительского. Так что если «Солнце» доберется до широкого проката – очень советуем его не пропустить: это один из лучших фильмом 41-го Московского Международного фестиваля.
«Шарнохой – желтый пес», режиссер Баир Дышенов (Бурятия)
Программа «Спектр»
После «якутского чуда» интерес к национальным кинематографиям в нашей стране вырос в разы. Тем не менее, пока ни один регион на подобное не способен. Взять, например, Бурятию. В прокат здесь выходит 2-3 местных фильма в год. Причем, качество, мягко скажем, разнится: нередки случаи, когда режиссеры снимают фильмы на собственные средства и не имеют при этом никакого образования. «Шарнохой» в данном случае исключение: Баир Дышенов учился в Ленинграде, был директором бурятского театра и является организатором национальной киностудии. Однако и в его фильме, как в зеркале, отражается проблемы, связанные с неразвитостью местной кинематографической школы: наивность и инфантильность драматургии, стандартность приемов, условность характеров, интерес к потустороннему и мистификация (речь в «Шарнохое» идет о родовом проклятии, от которого умирают все члены семьи) и так далее. Правда, если говорить о технической стороне вопроса, то видно, что местный кинематограф все же потихоньку идет вперед – и это радует.
«Толя-Робот», режиссер Алексей Нужный
Программа «Первая серия»
В этом году на ММКФ была представлена новая внеконкурсная программа: под напором сериальной эпидемии отборщики начали работать с сериалами. Программу составили из десяти проектов: пять из них оказались российскими. Они, кстати, в ближайшем будущем прорвутся и на ТВ – так что имейте в виду, мы вас предупредили.
«Толю-робота» Алексея Нужного можно будут увидеть раньше других: он застолбил себе место уже в майской сетке показов на ТНТ. И, судя по всему, проект окажется громким: сюжет здесь закручен вокруг провинциального парня, у которого ампутированы руки и ноги. При этом Толя (Александр Паль) не унывает, живет полной жизнью, ухаживает за симпатичной соседкой и учится ходить: по квоте ему достались бионические протезы.
Что выйдет из этой задумки, пока сказать сложно: комедия с участием инвалида – штука неоднозначная, да и предсказать реакцию аудитории в данном случае невозможно. Тем не менее, судя по первой серии, потенциал у проекта есть, к тому же над «Толей» работал очень успешный творческий дуэт: режиссер Алексей Нужный и сценарист Николай Куликов, выпустившие в свет «Я худею». Так что поживем – увидим.
«Надежда», режиссер Елена Хазанова
Программа «Первая серия»
Елена Хазанова
Другой участник сериальной программы 41-го ММКФ вскоре появится на телеканале «Супер». «Надежда» – наш отечественный ответ «Никите» и дань моде на сильную героиню. А героиня здесь действительно сильнее любого мужика: как морально, так и физически. И дело не в том, что Надежда (Виктория Исакова) – профессиональный киллер, который притворяется милой женой и мамой. А в том, что ее научили манипулировать людьми, превратив в живое оружие – но подчинить себе так и не сумели. И именно этим она притягивает.
Что же касается самого сериала, то в нем 16 серий с гуманным хронометражем в 25 минут. И сделан он на приличном уровне: проект держит интригу, мелодраматических всхлипов нет, а жесткость выдается небольшими, хотя и ощутимыми дозами.
«Идентификация», режиссер Владлена Санду
Программа «Первая серия»
Владлена Санду
«Идентификация» Владлены Санду – участник основного конкурса Series Mania в Лилле. Поэтому и внимание к этому проекту было большое. Впрочем, почти сразу же стало ясно, что ажиотаж вокруг «Идентификации» вполне оправдан: в ней стилистика скандинавского нуара сталкивается с азиатскими мотивами, а детективные элементы спаяны с социальной драмой. Симбиоз получается неожиданно очень мощным: особенности авторского почерка чувствуешь в каждом кадре. При этом сама история абсолютно зрительская: в центре сюжета – обаятельная милая девочка, невольно ставшая убийцей на собственной свадьбе.