«Аладдин». Если б я был султан

История Аладдина – это восточная версия сказки о социальном лифте. Некий бедняк (в данном случае Аладдин – молодой, чернявый, кучерявый) получает доступ к волшебному предмету (к лампе) или знакомится с волшебным существом (с джином) и с их помощью улучшает свой социальный статус (женится на принцессе). Этот сказочный сюжет, как вы понимаете, вечен и в той или иной форме встречается в фольклоре всех народов, и вряд ли нужно кому-то объяснять, почему эта сюжетная схема будет актуальна всегда и переживет нас с вами на много тысячелетий.  

Так что такие фильмы как «Аладдин» – это козырная карта всех крупных студий, тем более что перед нами в данном случае игровая реинкарнация классического анимационного хита 1992-го года, к которому большая часть аудитории до сих пор относится с трепетом. Вот только восприятие нового подарка от студии Disney напрямую зависит от того, как хорошо вы помните оригинал и как давно вы его смотрели. Лучший вариант – если вы не видели его вовсе. Потому что как только вы понимаете, что новая версия идет практически след в след за своим предшественником, то очарование арабских ночей улетучивается со скоростью джинна, отработавшего последнее желание своего хозяина. Но если с мультфильмом 1992-го года вы никогда не сталкивались (или порядком его забыли), то с фильмом вы, скорее всего, подружитесь: роскошная визуальная фантасмагория с шикарными танцами, цирковыми номерами, фейерверками и дорогими костюмами сделает свое дело.  

Правда, и в этом случае в чаше восторга найдется место для капли разочарования. Потому что Гай Ричи в этот раз снял картину… без Гая Ричи. И его «Аладдин» – это еще одно увесистое полено в костер, над которым красуется фраза «ремейки – зло». Особенно те ремейки, за которыми стоят крупные студии, требующие от авторов прямо-таки интимной близости к оригиналу. Ведь тогда речь идет уже не о творчестве и даже не о ремесле, а о банальном копировании. Ситуация же с «Аладдином» такова, что в данном случае даже трудно понять, зачем им вообще понадобился Гай Ричи: то, что он сделал, мог бы снять любой крепкий ремесленник без имени и судьбы.  

Отголоски режиссерской индивидуальности можно расслышать только в нескольких музыкальных номерах (например, когда Аладдин танцует нечто, отдаленно напоминающее брейк-данс) или во время финальной погони, благодаря которой в фильме появляется настоящий хулиганский драйв. Но все это лишь отзвуки, тень теней – не более.  

Впрочем, сюжетные различия между ремейком и оригиналом найти все-таки можно. Например, у джинна (бесконечно обаятельный и привлекательный Уилл Смит) появляется своя любовная линия, а история злодея-визиря Джафара становится более понятной. И, конечно, принцесса Жасмин делает гигантский шаг в сторону феминизма: теперь эта девушка Востока, чья участь – замужество и запертые наглухо двери дворца, сама пытается стать правителем. Причем демократически ориентированным: заботиться о нуждах народа и помогать беднякам. Для некоторых при этом она, кончено, по-прежнему всего лишь красивая мебель: «Принцесса, вы гораздо прекраснее, когда вы просто стоите и молчите», – говорит ей Джафар. Впрочем, он же антигерой, ему положено. 

Что же касается музыкальной составляющей (а она важна, ведь «Аладдин» – это мюзикл), то и здесь чудес ждать не приходится: аранжировки немного скорректированы с поправкой на время, но в целом повторяют классическую версию 1992-го года. Правда, было бы интересно послушать, как поет Уилл Смит, — но в дублированной версии такой возможности нет: в нашем прокатном варианте песни дублируются и вместо Уилла Смита у нас Алексей Чумаков. Впрочем, к работе певцов-дублеров придираться в данном случае и не хочется: голоса звучат неплохо и оригиналу точно не уступают.