Рецензия на фильм «Смерть и жизнь Джона Ф. Донована»
В 2006-м году популярного телевизионного актера Джона Ф. Донована (Кит Харингтон) найдут скончавшимся от передозировки в нью-йоркской квартире – вскоре после того, как в новостях всплыли подробности личной жизни звезды, а его карьера со скандалом пошла под откос. Десять лет спустя другой молодой актер по имени Руперт (Бен Шнетцер) встретится с важной репортершей из Times (Тэнди Ньютон), чтобы рассказать, что в детстве, будучи поклонником Донована, он несколько лет вел переписку с кумиром вплоть до его трагической смерти.
Еще свой самый первый фильм – выпущенную в 2009 году бунтарскую драму «Я убил свою маму» – Ксавье Долан кокетливо называл «частично автобиографическим». Впрочем, и без этих подсказок трудно было не прочитать в сюжете о шестнадцатилетнем Юбере (сыгранном самим Доланом) отражение бурного детства молодого канадского дарования, который в восемь лет уже снимался в кино и рекламе, а к девятнадцати удостоился чести дебютировать в Каннах.
Спустя семь лет и пять полнометражек заматеревший и обласканный кинофестивалями Долан получил финансирование на производство первой в карьере англоязычной ленты – и, словно маленький ребенок, попавший в Диснейленд, выдал лобовое кино на тему «знаменитости тоже плачут», в котором ключевые эпизоды из жизни режиссера оказались щедро сдобрены голливудским мелодраматизмом в худшем смысле этого слова. Формально новый фильм при этом мало чем отличается от других работ режиссера. Подобно расхваленным «И все же Лоранс» или «Мамочка», «Донован» – такая же предельная манифестация эмоционального стиля канадца: сверхкрупные планы, выпендреж мизансцен, саундтрек сплошь из поп-хитов и по-хулигански резвый монтаж. А вот по части наполнения концентрация пафоса и самолюбования на этот раз и впрямь зашкаливает.
Так, здесь сразу два актера играют альтер эго режиссера на разных стадиях его карьеры. Юную версию Долана – мальчика по имени Руперт – исполняет Джейкоб Тремблей («Комната»), вот уж действительно вундеркинд, который к двенадцати годам может составить здоровую конкуренцию Натали Портман в кадре. Другую версию, уже познавшую прелесть и горечь славы, изображает Кит Харингтон: ему по большей части приходится просто быть собой и смотреть на окружающих тоскующим взглядом самца. Матерей, соответственно, тоже две – и с каждой, как всегда у Долана, у героев проблемы: героиня Портман, например, недостаточно уделяет внимание карьерному успеху сына (похоже, жирный упрек в сторону реальной матери режиссера), тогда как мать Донована (Сьюзен Сарандон) регулярно прикладывается к бутылке.
Параллельно Долан успевает комментировать и сам себя – для этого здесь придумана целая второстепенная линия с журналисткой, – а природную тягу к чрезмерной сентиментальности и диалогам на повышенных тонах оправдывает то эпиграфом из Генри Дэвида Торо («Любви, славе и деньгам я предпочту правду»), то душещипательной отповедью героини Кэти Бейтс, которая (!) играет совестливого голливудского агента.
Словом, к исходу второго часа этот упоительный в своем дурновкусии фильм оборачивается ничем иным, как слегка понтующимся feel good movie: нравоучительным кино с кучей звезд и обязательным горько-сладким хеппи-эндом – жанр, который сегодня в Голливуде почти что умер. Впрочем, даже среди этой патоки Долан, сам написавший когда-то фанатское письмо ДиКаприо, умудряется задавать чистосердечные и далеко не праздные в эпоху цифровой прозрачности вопросы: что мы должны знать про знаменитостей? Что мы должны раскрывать о себе? – и не вполне его вина, что в 2019 году только у части аудитории это вызовет слезы, тогда как у остальной – скорее всего, смешки. Но, по крайней мере, в искренности режиссерских намерений можно не сомневаться.