О стереотипах, детях и сексуализации Алисы: интервью с Ниной Демуровой, главным переводчиком Льюиса Кэррола

Я читала письма Кэрролла, воспоминания людей о нем, я видела, насколько он широкий и разнообразный человек, и мне очень хотелось показать его в разных ипостасях. Тем более что на него часто навешивают ярлыки. Например, у меня в книге есть глава о снобах…

Да! Кэрролла часто обвиняли в снобизме, хотя снобом он не был. Он был замкнутым человеком, но и часто выходил из своей скорлупы. И был очень разнообразен в своих интересах: дружил с художниками, математиками, писателями, парапсихологами. Он переписывался с ними, помогал им. Страстно увлекался театром. Все это складывается в очень нестандартный образ.

Последнее сильнейшее впечатление о нем — это недавно вышедшая книга Дженни Вулф «Тайна Льюиса Кэрролла». В ней она рассказывает о банковском счете писателя, на котором частенько бывало пусто, потому что он много денег переводил благотворительным организациям: Клеркенвельской женской тюрьме, где проходили реабилитацию «жертвы предательства» и «искренне раскаявшиеся падшие женщины», «Обществу спасения молодых женщин и детей», помогавшему тем, кто находился на грани проституции, «Обществу защиты женщин и детей», которое боролось с сексуальной эксплуатацией и торговлей детьми, и другим. Он делал это тайно, и никто этого не знал.

У меня не было такой необходимости. Хотя вокруг Кэрролла тучами роятся всякие теории. В 1926 году Пристли написал о Кэрролле статью, в которой выразил опасения, что «Алисой» вскоре займется «тысяча важных тевтонцев», «на сцену явятся Фрейд и Юнг с последователями, и нам предложат чудовищные тома о Sexualtheorie в “Алисе в Стране чудес”, об Assoziationsstudien Бармаглота и о сокровенном смысле конфликта между Труляля и Траляля с психоаналитической и психопатологической точки зрения».

Увы, так и произошло. Первые более или менее серьезные научные работы, посвященные Кэрроллу, исходили из психоаналитических положений. Кроме того, в последнее время все кинулись обсуждать возможную склонность Кэрролла к педофилии, хотя эти предположения не имеют под собой никаких оснований. К счастью, нашлись два специалиста, француз и англичанка, раскопавшие данные, которые мы с коллегой Александрой Борисенко и цитируем в нашей статье, приведенной в приложении к книге. Кэрролл ни в чем неповинен, это напрямую следует из воспоминаний его друзей и самих детей, с которыми он дружил.

И еще — я про это не написала, а нужно было бы: Кэрролл как-то в шутку сказал, что ненавидит мальчишек. И эту фразу все приняли всерьез! Однако среди его друзей были и мальчики. Он, конечно, отдавал предпочтение девочкам, что вполне понятно — в викторианской Англии считалось, что девочки стоят ближе всего к Господу Богу. И Кэрролл об этом тоже пишет. Знаете, я еще недавно читала воспоминания Ивлина Во о его отце. У него, как и у Кэрролла, были друзья дети. И он их часто водил в театр, на прогулку или куда-то еще. И Во пишет, что в те годы, а это было начало ХХ века, отношение к детям как к друзьям было принято и не вызывало кривотолков.

Это не совсем ясно. Но я думаю, что это произошло потому, что девочки уже достигли возраста, когда могли считаться невестами. В те времена 14 лет — это был возраст взрослости. Кэрролл даже записал как-то в дневнике, что старшую из сестер Лорину, которая была уже подростком, миссис Лидделл не отпускала на прогулки с Кэрроллом.

Это вообще загадочная вещь. Кэрролл провел ночь у постели своего умирающего от чахотки племянника, а утром отправился на прогулку. Внезапно в его голове прозвучало четверостишие. Он его запомнил. А впоследствии написал «Охоту на Снарка», в которой это четверостишие стало концовкой. Эту вещь трудно интерпретировать, она загадочная и очень смешная одновременно. Как мне кажется, это поэма о смерти, которая нас всех ждет.