Огненные люди
Начав зажигать на Арбате, за пять лет своего существования «Огненные люди» прокатились по Европе, собрав призы крупных международных фестивалей, работали с известными уличными театрами: Studio Festi в Италии, La Salamandre во Франции и Continuo в Чехии.
Гера Спичкин
артист
В ообще-то я Александр Герасименко, а Гера Спичкин — это специалист по безумию. «Искреннее шоу» — гениальная хулиганская выходка, и только он знает, как грамотно ее оформить, он всегда находится в центре происходящего, в облаках дыма и пламени вертит свои горящие шесты.
Среди «Огненных людей» не все фаервокеры — кто-то вообще не крутит «пои», не носит зонтик с фейерверком или горящую шляпу — нас объединяет огонь внутри, яркие искорки в глазах и пламенные сердца. В конце каждого выступления мы запускаем в небо к звездам светящийся фонарик в форме сердца.
Улица — это лучшая театральная площадка. Здесь нет стен, действие не ограничено сценой, а зрителей может быть гораздо больше, чем в зале. Мы пробуждаем и оживляем пространство мостовых, бульваров и скверов: заставляем водителей уступать нам дорогу, модниц оторваться от шопинга, бизнесменов — от встреч, стражей порядка просто улыбнуться, — и постепенно запускаем в город праздник. Можно жить в Москве и абсолютно ее не замечать, уличный театр позволяет иначе взглянуть на кажущиеся знакомыми улицы, увидеть то, мимо чего люди обычно проносятся, подгоняемые вихрем повседневной суеты и забот. Мне нравится чувствовать атмосферу и ритм города, подмечать небольшие переулки, откуда можно неожиданно вывернуть во время шоу, памятники или скульптуры, типа омского «Степаныча», для которого мы устроили отдельное представление.
К прохожим нужен индивидуальный подход. Я вижу по глазам, с кем можно и нужно пошутить, а кого лучше не трогать. Все ребята в команде это тоже хорошо чувствуют. Они знают, кому во время представления фокус показать, у кого сигарету или денег стрельнуть, с кем подурачиться, кому на плечо присесть, за волосы подергать или погладить — ростовые куклы, хоть и на ходулях, позволяют нам вытворять многое, важно чтобы к карнавальному шествию в итоге подключился каждый. Когда накладываешь грим, что-то трансформируется внутри. Дело в том, что даже самые веселые из клоунов в жизни могут испытывать печаль, одиночество, просто переживать тяжелые времена, но как только они появляются на публике или просто в компании, вокруг появляется непередаваемое ощущение легкости, свободы и радости. Глядя на них, никогда и не подумаешь, что и в их жизни есть место грусти.
Среди нереализованных идей есть один трюк, он называется «вечный огонь». Для того чтобы его исполнить, нужно три человека: первый выдыхает пламя, его поддерживает второй, за ним третий, а к этому моменту тот, кто начинал, готов выпустить огонь снова — так можно играть до тех пор, пока терпение и силы не иссякнут, и огонь будет гореть.
Недавно на моей книжной полке появился «Матисс» Александра Иличевского, прочел его книгу с удовольствием, хотя это и не мой способ черпать информацию — я предпочитаю Интернет. В Сети нахожу все, что необходимо для профессионального роста: новые приемы, интересный реквизит, необычные номера других огненных команд.
Мой день часто начинается с игры в опоздание: я либо моментально вскакиваю с кровати и начинаю носиться по квартире, пытаясь все же успеть, либо решаю, что раз опоздал, так и спешить больше некуда, поворачиваюсь на другой бок и продолжаю спать дальше. Я не выхожу из дома без шестов, с которыми работаю с огнем, — всегда вожу их с собой, даже если предвижу, что, скорее всего, не достану их из чехла, все равно беру. Без них чувствую себя некомфортно. С ними, конечно, тоже много хлопот: в аэропорту, например, каждый раз приходится объяснять, что они хрупкие, и поэтому я не могу сдавать их в багаж. Поверьте, не так легко убедить пустить в салон самолета с двухметровыми шестами, но без них я как без рук.
Денис Васильев
артист
Без него театр «Огненные люди» вряд ли бы состоялся: он, Белый и самый смешной, является залогом веселья на любом празднике. Коллекционирует только овации.
Мало кому удается работать с цирковыми зайцами. Скажу по секрету, они почти не поддаются дрессировке. Моей партнерше Вике повезло, цыгане продали ей одного на Казанском вокзале, она его хорошо кормила и смогла найти с ним общий язык. Теперь под ее руководством я очень послушный, правда, если немного выпью, пою. С тем вторым, который не Белый, я встречаюсь только на работе. Вижу его редко, знаю о нем мало. Говорят, он военный археолог, и знает все о Второй мировой войне.
Михаил Ульянов
жонглер
Он же Уголек, утверждает, что родился, вырос и живет в цирке. Любит хорошую компанию и застолье.
В нашем театре роли не придумывают заранее, каждый идет от себя, выбирает образ сам и делает то, что ему удобно. Меня во время представления будят, я там немного пьяненький — человек, который не понимает, куда он попал. На самом деле, ничего страшного с ним не происходит, он оказывается в таком интересном месте, где много веселых и добрых людей, и, когда первое удивление и шок проходят, он понимает, что должен вести себя так же.
Мы устраиваем праздник в чистом виде. В жизни, к сожалению, с таким размахом он случается редко, но мы стремимся к тому, чтобы к нему мог приобщиться каждый.
В цирке есть выражение: «Хочешь возненавидеть какую-то музыку, сделай под нее номер». Я начинал не как уличный артист, много работал на арене, но в один прекрасный день мне просто надоели те номера, которые я обычно показывал в цирке, я от них устал. Отклониться немного влево или сделать лишний шаг вправо там было недопустимо, а мне хотелось импровизировать — так я оказался в «Огненных людях».
Здесь выкручиваться приходится постоянно. Больше всего казусов случается тогда, когда ты выходишь к публике, а твой партнер почему-то не появляется — в таких ситуациях не спасают никакие репетиции, начинается живая и искренняя игра. Со мной однажды произошел вот какой случай. По задумке в течение всего представления мой герой должен обниматься и целоваться с одной из наших фей, Наташей. К тому выступлению она как раз пошила себе новый костюм. Помню, выбегаю с огненными цепями, отпугиваю от нее ребят и уже готов устремиться в ее объятия, как понимаю, что она убежала вместе с ними. Кручу я цепи и думаю: «А как же обнимашечки? Чего мне делать теперь?» Наташа не возвращается, я попрыгал немного, подурачился, зрители, похоже, ничего и не заметили. Уже потом выяснилось, что новое платье моей партнерши оказалось слишком тесным и чересчур открытым, побудь она еще две минуты в центре действия, костюм распоролся бы у всех на виду. Вообще, что-то подобное случается у нас часто, например с ходулистами то и дело что-нибудь веселое творится.
Дмитрий Аросев
артист
Стал огненным совсем недавно, в буйстве карнавала любит дарить девушкам цветы.
Мой образ постоянно меняется. Когда перед выступлением ночую не дома, приходится заимствовать шарфики у друзей, старые штаны у дяди и пальто у бабушки, которая у меня работает в театре. Если не случается форс-мажоров, то накануне действия мы собираем большую кучу одежды и реквизит, каждый ищет и вытаскивает из нее что-то свое. Программу я до сих пор не выучил. Говорят, она у нас есть, но мне ее никто не показывал. Обычно слышу: «Давай, пошел!», делаю шаг вперед к зрителям, и назад уже дороги нет.
Во время спектакля я снимаю с себя социальную маску, которую нужно иметь, когда едешь в автобусе или заходишь в деканат, и становлюсь собой.
Мне везет по жизни. Я часто путешествую автостопом, однажды мне нужно было добраться из небольшого французского городка в Утрехт, где у меня была назначена встреча с голландским режиссером. Я ужасно опаздывал, транспорта не было, я уже почти отчаялся, как вдруг остановилась машина. На ломаном французском я бросился объяснять, куда мне нужно, а в ответ слышу по-русски: «Парень, запрыгивай, а то точно никуда не успеешь!» Меня довезли прямо до места назначения, и встреча, которую я так ждал, состоялась.
Виктория Макаркина
артистка
Не считает себя профессиональной актрисой, однако обладает неповторимым сценическим обаянием и яркой харизмой. Ей первой удалось «выдрессировать» Белого зайца и Дождевого червяка. Коллекционирует перья и камни.
Текучки, как в McDonald’s, в нашем театре нет. От нас никто не уходит, к нам только приходят. Коллектив стал как большая семья, и друг без друга мы уже не можем. Для меня «Огненные люди» — это все, я этим живу, кроме этого у меня ничего нет. Я вряд ли когда-нибудь сыграю на сцене академического театра — это не для меня. Мне нравятся свободный дух улиц, много неба, толпы зрителей, невероятные трюки и самые безумные затеи.
Данияр Бекмурзаев
музыкант
Он главный дирижер «огненного» оркестра, зажигательный импровизатор, играет на разноцветных саксофонах.
Звуковое сопровождение «Огненным людям» обеспечивает наш джаз-банд Groovehammers. Карнавал должно быть слышно, громкая музыка привлекает зрителей, потоки людей постепенно сливаются, и тут-то начинается настоящий праздник.
Из того, что мы исполняем, шестьдесят процентов пишем и продумываем заранее, остальное — чистый экспромт: можем пройтись торжественным парадом по улицам или устроить концерт в самом центре. Работаем в трех направлениях: латино, ска и легкий фанк. Все композиции заводные и драйвовые, главная цель такова — каждый должен пуститься в пляс.
Подробнее о театре читайте на сайте www.fireshow.ru