Трехгрошовая опера
Пока судебные органы роются в финансовых документах МХТ им. А. П. Чехова, надеясь убедиться, что все выделенные госсредства пошли в чей-то широкий карман, а вовсе не на производство положенных по плану художественных изделий, театр в отремонтированном большом зале открывает очередной сезон весьма не дешевой премьерой, хоть и называется она «Трехгрошовой оперой».
Show, как говорится, must go on. И режиссер Кирилл Серебренников выпускает спектакль, работа над которым шла почти два года.
Парадокс предстоящего события в том, что известный переделывальщик и осовремениватель всего и вся, радикальный интерпретатор Серебренников решил поставить самую подлинную и полную версию шедевра Бертольда Брехта и Курта Вайля о законах воровского мира, ничем не отличающихся от законов мира буржуазного. Причем молодые и злые Брехт с Вайлем в 1928 году сами лихо осовременили отличную английскую комедию Джона Гея «Опера нищих», имевшую оглушительный успех на премьере в 1728 году. А она в свою очередь являлась пародией на оперы Генделя и на всю английскую действительность начала XVIII века.
На самом деле «Трехгрошовая опера» столько раз ставилась, экранизировалась, сокращалась, упрощалась и интерпретировалась, что возвращение к первоначальному варианту может показаться самой отчаянной переделкой. Да и сюжет о профессиональных попрошайках, способных выклянчить хоть весь госбюджет, в осовременивании не нуждается. Самому МХТ знаком в подробностях, как и любому отечественному театру. Лучшие зонги бандита Мэкки-Ножа перепели все звезды мировой эстрады и джаза, включая Армстронга, Синатру, Стинга, Кейва и даже Эллу Фицджералд. Зато вокал Константина Хабенского, исполняющего эту роль на сцене Художественного театра, пожалуй, больше подходит герою-налетчику. И ни одной ноты, сочиненной Вайлем, ему пропустить не позволят.
Серебренников подчеркивает, что ставит не спектакль с музыкальными номерами, а настоящую зонг-оперу. Спектакль выстроен по законам музыки, и актерам пришлось стать певцами, способными как солировать, так и петь в хоре. Музыка Вайля не проще генделевой в исполнении. Труппа два года осваивала.
На премьеру наверняка позовут ревизоров и аудиторов. Куда в театре деньги идут — понятнее, когда смотришь на сцену, а не только в отчеты и доносы.