Как получить грант. Реальные истории
Перед вами — интервью 16 россиян, которые получили или продолжают получать образование по всему миру. Цели у них разные: одни вернулись на родину и быстро нашли хорошую работу, другие предпочли делать карьеру за границей. Объединяет этих людей одно — их не смущают цели, которые другим кажутся недостижимыми. А еще они охотно рассказывают, как сделать большой мир своим.
Ученые
Художники, поэты и архитекторы
Теноры, сопрано и меццо-сопрано
Международные образовательные программы:
INTO англо-американская образовательная программа, включающая восемь западных университетов, отвечающих за отдельные специализации: www.into.uk.com.Консультации по подготовке документов можно получить в образовательном центре
математик, кандидат наук
учился в
После первых двух курсов мехмата МГУ понял, что мне нравится алгебра, а один профессор одноименной кафедры тогда уехал в Германию и работал в Тюбингенском университете. Земля Баден-Вюртемберг выделила деньги на привлечение иностранных студентов-математиков, и наш профессор тоже хотел иметь ученика… Так я попал в Германию, еще не окончив университет. Хотелось выучить немецкий язык, отдохнуть от постоянного страха, вызванного тогдашней действительностью, посмотреть другие края, войти ещё в одну область математики. Ну и слезть с родительской шеи. Насколько я понимаю, в тот момент в программу брали всех, кто подавал заявку, достаточно быть студентом математического факультета, предоставить переведённую копию аттестата о среднем образовании. Трудовыми возможностями я не пользовался, хотя виза позволяла подрабатывать на каникулах. Жизнь состояла из лекций по математике, физике и занятий по немецкому языку, прогулок в природном парке Шёнбух, чтения книжек, электронной переписки с Россией и общения с соседями по общежитию. Общежитие — одно из радостных впечатлений: вот где был истинный интернационализм, истинное самоуправление. В ГЗ МГУ я ни с кем из соседей практически не знакомился, в Германии — другая ситуация. Через год я вернулся в Россию совсем в другом настроении, сдал выпускные экзамены, закончил аспирантуру.
В моей области математики практические результаты редки. Года через два немецкий шеф сделал из моего тамошнего диплома совместную статью, её неплохо цитировали и доделывали, в общем, была открыта новая, хорошо развивающаяся область. В 2004, кажется, году он меня на пару недель на остаток гранта пригласил в Тюбинген, в результате чего я сходил в Штутгарте на «Волшебную флейту„ и полюбил режиссёра Петера Конвичного. Немецкий язык в карьере помог: удалось даже почитать спецкурс в Независимом Университете. Сейчас я немного отошел от всего этого и пробую себя в художественном переводе с английского, так что учеба пригодилась не только в узкопрофессиональном смысле.
Университеты, предоставляющие гранты аспирантам — математикам:
Михаил Дарховский
биохимик, кандидат наук,
учился в
Я начал учиться на химфаке МГУ и с самого начала учебы определил область, в которой буду работать — квантовая химия. Эта наука включает теорию химической связи и химических реакций, разработку методов расчета различных свойств химических соединений. После окончания курса можно было найти место на Западе и поступить в аспирантуру сразу, и там делать диссертацию, или все то же делать в России. В то время большая часть моих однокурсников сделала выбор в пользу университетов Европы и Америки.
Я же не решился уехать и остался на кафедре в качестве аспиранта. И параллельно стал заниматься молекулярной фармакологией. Институт, в котором я работал, в прошлом был одним из ведущих в области военной химии, а в то время ученые выживали благодаря партнерским проектам с международным фондом МНТЦ. После защиты диссертации стало понятно, что в научной работе на Западе я могу уже действовать более свободно, как PhD (по-нашему кандидат наук) и занимать, как говорится, постдоковскую позицию, т.е. работать „по-настоящему“ в большом научном проекте как наемный работник. Я стал искать университеты и фонды, которые предоставляют краткосрочные стипендии для работы, потому что долгосрочный контракт (не менее года) получить по конкурсу ученому (особенно из России) гораздо сложнее, если нет опыта работы в аналогичных научных проектах на постдоковских должностях в западных лабораториях.
Достаточно быстро я нашел исследовательский центр по интересующей меня области химии (вычислительная химия) в одном университете на юге США, предоставляющий такие стипендии сроком до полугода. Конкурса там как такового не было. Условием было предложить проект, который заинтересовал бы одного из ученых центра своей темой, и чтобы этот ученый согласился бы „вести“ меня в течение всего времени исполнения проекта. Я быстро составил заявку на проект (краткое изложение будущей программы исследований, описание объекта) по теме, нашел потенциального руководителя, у которого эта заявка могла бы вызвать интерес, и отправил e-mail с пояснением, краткой информацией о себе и заявкой. У многих западных университетов есть подобные краткосрочные стипендии для ученых, в том числе из России. Такие стипендии предполагают, что после завершения проекта ученый возвращается на место постоянной работы.
Первое впечатление от работы — это доступность многих сервисов, которые в России отсутствуют, и которых надо специально добиваться. Это прежде всего практически неограниченный доступ к специализированным библиотекам и журналам, как в самом университете, так и в интернете. Еще один немаловажный плюс — бесплатные проездные для сотрудников, потому что у меня там не было машины. Там я понял, что значит „работать по-американски“, не останавливаясь на достигнутом. Постоянно обсуждать, выдвигать новые идеи, проверять их, и так далее, в режиме нон-стоп. Я понял, что мир очень маленький, и при этом достаточно универсально устроен, по крайней мере, его цивилизованная часть. Я ощутил свою скованность перед этим открытым миром. В научном плане, я понял что значит работать в научной лаборатории, где каждый занят своим проектом и делится с другими своими результатами, как это вообще происходит. И также я имел возможность наблюдать как люди участвуют в проектах с другими институтами, обсуждая рабочие проблемы „на лету“, практически не отходя от компьютера.
Если учесть, что наукой я после этого практически перестал заниматься, то поездка на самом деле послужила завершающим аккордом моей научной карьеры. Но очень приятным и захватывающим.
Олег Глебов,
биолог, кандидат наук,
учился в аспирантуре
Я окончил биологический факультет МГУ по специальности „биохимия“ в 2002 году, курсовую работу делал во ВНИИГенетика, дипломную — в Кардиоцентре, о карьере только начинал задумываться. Поступал в аспирантуру в Оксфорд и Кембридж, приняли в оба, выбрал Кембридж. Получил там PhD по специальности „молекулярная биология“ в 2006.
Сложно сказать, как пришла идея поехать учиться, в какой-то форме она присутствовала всегда, как очевидный способ начать независимую жизнь, мир посмотреть, себя показать. Дополнительными стимулами послужили скудость карьерных перспектив в российской науке и всеобщая воинская повинность для мужчин.Условия были такие — диплом с отличием, 2-3 рекомендации, английский на уровне TOEFL. Было отдельное собеседование на стипендию. И куча форм, которые надо было заполнить и отослать в срок. В конкурсе принимали выпускники ведущих университетов со всего мира — ну, может, за исключением Северной Кореи и Антарктиды.
На текущий момент скажу, что это было лучшее время моей жизни. У меня был прекрасный научный руководитель, хорошая стипендия в самом богатом колледже Великобритании, друзья и подруги со всех концов света, и я больше не зависел от родителей ни морально, ни материально. Были и трудности, в основном обусловленные или необходимостью адаптации к местным обычаям (пивные тогда ещё закрывались в 11 вечера), или моими собственными „тараканами в голове“.
Учёба дала мне возможность заниматься тем, чем хочется, а благодаря моей кембриджской аффилиации у меня не было проблем с трудоустройством. В общем и целом я уверен, что учёба за границей благотворна для резюме по любой специальности.
Поступить и учиться вполне реально — были бы мотивация, терпение и достаточно мозгов, чтобы подготовиться загодя. Редкостью я бы это тоже не назвал — в Кембридже полно русскоязычных студентов из России, Украины, Беларуси, Прибалтики и прочих постсоветских регионов. А советы очень банальные — планируйте заранее, имейте несколько запасных вариантов, не бойтесь спрашивать… и не тормозите.
Университеты, предоставляющие гранты аспирантам по специальности биология, биохимия:
Екатерина Политыко,
специалист по консалтингу в области IT
закончила бизнес школу и магистратуру
Я училась в МАИ, собиралась ехать в США по программе Work&Travel, но мне отказали в визе. Тогда я сделал ставку на Европу, стала ходить на выставки Education Abroad. Естественно, подавала заявления на бесчисленное количество грантов, включая британский Чивнинг, но все безрезультатно. К тому времени уже получила Cambridge First Certificate in English, затем академический TOEFL. В общем, начала подавать документы в отобранные университеты, включая Астон. Параллельно работала в секретариате, а затем в отделе интернет-проектов компании CBOSS, потом была работа в РБК. Через год, сообщила им, что переезжаю в Англию, потому что уже нашла университет, была зачислена в магистратуру. К тому времени у меня был диплом МАИ и скоплены деньги на обучение.
Сертификаты английского, FCE, TOEFL с хорошим результатом, красный диплом из МАИ, — они все-все это учитывают в университете. Важен опыт работы и понимание жизни в целом. Важно четко понимать, почему выбираешь такую профессию, что будешь потом с ней делать. Учиться было сложно, ведь на голову сваливается огромный объем информации. Спасал позитив — друзья со всех уголков, путешествия в соседние страны на каникулах, поездки в Норвегию и Францию с группой на учебные курсы, а главное — невероятно хорошо оборудованный университет, библиотека, интернет, и все обучение построено на практике! Самым сложным оказалось сдавать экзамены: готовиться надо трудно, долго, упорно, и все равно будет мало. А диссертация мне стоила несколько месяцев бессонных дней и ночей и море слез.
В Москву я так и не вернулась, живу в Англии, здесь работаю исполнительным менеджером по развитию бизнеса в компании NCC Group, которая занимается консалтингом в сфере информационной безопасности. Со временем купила дом, сдала на права, получила машину, обручилась с замечательным молодым человеком и завела щенка. Недавно позвали работать в Procter & Gamble в Москве, но я отказалась.
Александра Волкова,
Специалист по спортивному менеджменту
училась в
До отъезда в Швейцарию я работала пять лет на телеканале “Спорт„ в должности исполнительного продюсера. Основной проект, которым я занималась, был праздник “Планета Спорт„ в Москве и городах России. Я была в своем роде связующим звеном между партнерами по организации площадок, службами безопасности, службами телеканала и руководством. Наверное, это занятие и предопределило мой интерес к массовому спорту и развитию общества через спорт. Это занятие меня настолько увлекло, что решила продолжить обучение и саморазвитие за границей.
Условия для поступления в нашей программе достаточно простые: мотивационное письмо, рекомендательные письма (от двух глубоко уважаемых людей в спорте), уровень английского не ниже 80 баллов Toefl и возможность оплачивать недешевый курс. Целый месяц я сочиняла письмо, пыталась сформулировать, почему я там хочу учиться, писала по наитию. Рекомендательные письма тоже были хорошие, в частности от директора телеканала Почему я поступила или почему меня взяли… потому что я искренне верю в то, о чем писала в мотивационном письме. Спорт — это не просто тренировки и достижения, и все уже давно вышло за рамки соревнований. Массовый спорт — это здоровье население и здоровое будущее, грамотное воспитание.
Учится было сложно, однако нас сразу же погрузили в актуальный контекст — мы побывали во многих международных федерациях (IOC, FIFA, UEFA, ICU и т.д.)., генеральные секретари федераций приходили к нам для мастерклассов. Помимо лекций и знакомства с федерациями мы должны были сделать групповой проект и личный проект, что-то типа дипломной работы или диссертации. В групповом проекте я была с тремя ребятами из Польши, Индии и Бразилии. Наша задача была организовать спортивное мероприятие выходного дня для сотрудников международных спортивных федераций и организаций, сосредоточенных в Контоне Во.
В качестве личного проекта я решила сконцентрироваться также на практической работе, нежели на исследованиях. Я предложила Международной Федерации Лыжного Спорта свои “услуги„, они пошли мне на встречу и предложили разработать концепцию большого мероприятия, которое они хотят проводить ежегодно начиная с 2011 года. Мой проект им понравился. Сказали, что будут реализовывать.
Сейчас я работаю в консалтинговой компании, в международном доме спорта в Лозанне и мы консультируем Зимние Азиатские Игры 2011, которые пройдут в Казахстане, надеюсь, с нашей помощью успешно. Проект очень интересный, активный, развивающий. Много нового и необычного. Достаточно странно работать с русскоговорящими компаниями, будучи в Швейцарии. Так что до начала 2011 года я примерно знаю, как будет развиваться моя карьера, а что дальше — даже представить не могу. Я не хочу расставаться с мечтой работать в Федерации лыжного спорта и надеюсь, что со временем все получится.
Университеты, предоставляющие гранты и платные курсы обучения аспирантам по специальностям экономика и менеджмент:
Denmark — Copenhagen Business School PhD Scholarship in International Economics and Management.
художник,
училась в магистратуре
Около восьми лет я имела довольно хороший опыт артистической и выставочной деятельности. Вначале работала самостоятельно, и последние годы начала показывать свои проекты при поддержке различных кураторов и галерей, в частности Stella Art Gallery. А в St.Martins пошла учиться затем , чтобы получить опыт, отличный от московского. Хотелось полностью погрузиться в художественную среду в одном из самых интересных центров современного искусства — Лондоне.
Я была принята на курс MA Fine Art (магистратура), это более реально, чем поступать как студент. Для зачисления необходимо было предварительно провести исследование и предложить проект, который я планировала осуществить в течение года. Особое внимание уделялось опыту художественной практики (к примеру, количество и уровень проектов и выставок, наличие каталогов, публикаций и т.д.). Кроме того, нужно было сдать экзамен по английскому. В конкурсе на этот курс принимали участие художники из Великобритании и со всего мира.
Курс MA Fine Art достаточно абстрактный, и человеку из России может показаться, что в общем ничему не учат. Отчасти это так — ведь магистратура предполагает, что вы знаете, в каком направлении хотите двигаться, и дальше его развиваете. Для меня самым позитивным моментом оказалась степень экспериментальной свободы, которой мне удалось достичь как в создании проекта, так и в написании теоретической работы за год обучения. Но обратная сторона этой свободы — это то мизерное время, которое уделяется тьюторами общению со студентами. Самая большая трудность заключалась в недостатке этого взаимодействия, но отчасти это характерная черта St. Martins, — в других арт колледжах совершенно иная ситуация.
Обучение открыло доступ к тем технологиям, ради которых я приехала в Лондон. Это произошло не напрямую, а косвенно. Например, для одного из проектов (инсталляции „Manta Ray“, с использованием голографического видео и объемного звука) я обратилась за поддержкой в английскую компанию, которая занимается 3D технологиями, и в процессе переговоров имя St.Martins сыграло не последнюю роль. Кроме того, по окончании курса магистратуры предоставляется прекрасная возможность жить и работать в Великобритании еще в течение двух лет, что для меня оказалось бесценным опытом.
Я думаю, что ситуация постепенно улучшается, хотя до сих пор самым большим препятствием является полное отсутствие грантов на обучение (как Российских, так и зарубежных) для некоторых категорий студентов. Говоря о некоторых категориях, я имею ввиду, прежде всего, художников — это направление не является приоритетным даже в списке грантов Британского Совета. Единственный совет, который я хотела бы дать людям, которые думают учиться за границей — это поехать и посмотреть заранее и университет, и город, и немного пожить в том месте, где вы планируете учиться, пускай это будет даже один — два месяца. Это вам поможет сориентироваться в среде и даст ответ на огромное количество вопросов.
Сергей Огурцов,
художник, поэт
учится в магистратуре
Продолжая арт-образование, я получаю магистрскую степень (MFA) в школе изящных искусств Валанд (Goteborg University). Художественное образование и арт-карьера связаны относительно, тем более, если речь идет о различных арт-сценах. Сама возможность обучения в Швеции предоставлена московским Институтом проблем современного искусства (ИПСИ), ведущим совместные программы. Образование на Западе художникам просто необходимо. Во-первых, ни в одном вузе России не существует факультета современного искусства, а во-вторых, наше родное арт-гетто по-прежнему исключено из международных культурных и когнитивных сетей. Соответственно, задача — взглянуть на художественный процесс извне пубертатно-архаичной московской арт-сцены.
Преподаватели Валанда, по результатам собеседования, выбрали пять (из тридцати) студентов ИПСИ, где я обучался на тот момент. Западные арт-школы дают возможность полностью сосредоточиться на работе (мастерские, оборудование, гибкий график), в свободной, интернациональной среде. Известные трудности сопряжены с тем, что наша программа подразумевает частые перемещения между Москвой и Гетеборгом.
Художник всегда трудоустроен — он работает сам на себя. Но шведский опыт положительно сказался на качестве моей работы и это главное. Художественное образование это не только “полноценные» степендии, но и различные резиденции, мастер-классы, воркшопы. Многие программы поддерживаются грантами, так что поехать учиться заграницу — вполне возможно. К сожалению, не все понимают ценность этого. Желающим учиться в Швеции, советую обратить внимание на Стокгольм как более динамичный город.
Тимур Шабаев,
архитектор,
учится в
Я получил диплом архитектора в Уфимском Государственном Нефтяном Техническом Университете, поработав несколько лет в родном городе, переехал в Москву. В 2004 году принял участие в «Workshop Russia» — проекте, организованном Евгением Ассом на Венецианской Архитектурной Биеннале, после чего меня взяли на работу в бюро «Проект Меганом», это чудесный офис международного уровня и работая в нем, я очень многому научился. И главное, я осознал — для того чтобы найти собственный путь в профессии, нужно окунуться в новую среду, познакомиться с другими подходами и учеба на западе — это то что могло бы мне в этом помочь. Выбор пал на институт Берлаге в Роттердаме, поскольку он предлагал то, что более всего соответствовало моим потребностям, а именно фокус не на технике производства архитектуры, а на идеологии, стоящей за ней.
Пять грантов, выделяемых Голландским Министерством Культуры, Образования и Науки предоставляют возможность студентам первого года института Берлаге завершить его двухгодичный курс. Вместе с заявкой на грант нужно было предоставить портфолио своих работ (выполненных в стенах института и персональных), которое потом рассматривалось жюри, состоящем из профессоров института и приглашенных членов. В этом конкурсе принимали участие за малым исключением все мои сокурсники. Конечно, я знал об этом гранте еще до того как поехал учиться и очень на него надеялся, так как без него оплата второго года обучения была бы для меня довольно проблематичной.
Институт Берлаге — очень маленькое заведение, где все друг у друга на виду и царит почти домашняя атмосфера, поэтому активное участие в учебном процессе — это один из основных факторов, влияющих на решение судьбы грантов. Немаловажную роль в том, что я его выиграл, также сыграло правильно составленное письмо к жюри, где я объяснил, почему хочу продолжать учиться в институте. Ну и конечно очень важнoй составляющей было портфолио, где я подробно показал не только конечный результат работы, но и раскрыл eё процесс.
Как я уже сказал выше, этот грант позволил мне продолжить обучение в институте и сейчас я студент второго года. В летние каникулы, когда я проходил практику в архитектурном бюро ОМА, ко мне наконец смогла приехать моя жена Маша. Я бы не сказал, что у нас возникли проблемы с интеграцией, ведь местная среда очень интернациональна и наше незнание голландского не стало препятствием. Моя жена говорит, что мы здесь живем как в Артеке — столько новых друзей из разных концов мира мы приобрели.
Безусловно, диплом института Берлаге — это серьезный аргумент для работодателя при приеме на работу, но самое важное, что дал мне институт — это возможность увидеть изнутри и главное участвовать в профессиональной дискуссии, ведущейся в европейской архитектуре, и эта возможность бы не открылась, если бы я просто устроился на работу в одном из западных бюро.
Университеты, предоставляющие гранты и платные курсы обучения аспирантам по специальности архитектура:
контактное лицо в Британском совете maria.ryzhikova@into.uk.com
журналист и редактор,
учится на факультете журналистики
Учусь по специальности «Международная журналистика», потому что это единственный доступный вариант для зарубежных студентов на журфаке. Карьера до отъезда складывалась прекрасно: работал в хорошем журнале на солидной должности.
Можно сказать, что учиться меня выгнал кризис: пошел устраиваться на высокооплачиваемую и престижную должность, а там при прочих равных условиях взяли человека с более солидным, чем у меня, образованием. Стало ясно, что надо срочно «проапгрейдиться», пока есть такая возможность. А идею с этим конкретным университетом подкинула жена, вычитавшая где-то, что это одна из ведущих школ журналистики в мире.
Я поступил сразу в магистратуру, минуя бакалавра. Для этого я сдал английский на сертификат IELTS (проходной балл — 7 из 9 по академической шкале), собрал характеристики с предыдущих мест работ по специальности и перевел несколько своих статей, чтобы подтвердить семилетний опыт работы по выбранной специальности. Кто еще принимал участие в конкурсе — не имею ни малейшего понятия, потому что я подавал все документы онлайн, а потом уже сразу увидел поступивших вместе со мной.
Помогли английский на уровне и русская смекалка. Характеристики я написал себе сам, потом просто объехал всех начальников, с которыми у меня сохранились приятельские отношения, и попросил подписать. Никто не возражал. Свои публикации тоже перевел сам, потом по дружбе поставил печать переводческого агенства, в котором я когда-то работал.
Учеба проходит настолько гладко, что даже как-то не по себе. Когда мои сокурсники жалуются на экзаменационные тяготы, я сразу вспоминаю филфак МГУ, где к зимней сессии первого курса надо было читать по 400 страниц в день только обязательной программы. Я уже семь с лишним лет работаю журналистом и редактором и некоторые лекции мог бы вести сам. Позитивные моменты — бесплатный и повсеместный интернет во всем кампусе, все аудитории оборудованы компьютерами, интересная программа. Трудности — очень дорогая жизнь в Лондоне.
Учеба тут явно происходит не столько для усвоения фундаментальных теоретических знаний (тем более, что в журналистике, которая каждый год кардинально меняется, их и нет практически), а скорее для заведения полезных контактов. Про работу: у нас в первом семестре чуть ли не каждая лекция начиналась с поминок по традиционным СМИ и тысячам рабочих мест, которые они создавали. Так что особых иллюзий насчет трудоустройства в Англии после окончания учебы я не строю, хотя как знать. Местным, то есть британским студентам оказывается явное предпочтение — они и платят за учебу меньше, и практических занятий у них больше, и на стажировку их распределяет университет. Но я не в обиде: послал резюме в свой любимый журнал Wired, и вот недавно пришло письмо от главного редактора, что меня взяли туда стажером.
Нереального в поступлении в западный ВУЗ ничего нет: учите английский, подавайте документы, это не так сложно , в МГУ поступать гораздо тяжелее. Я в университете постоянно слышу русский. Много народу из стран бывшего СССР на инженерно-технических факультетах, там требования к языку ниже, чем на гуманитарных. На журфаке я у себя на печатном отделении единственный русскоговорящий, еще три девушки на телерадио. Не знаю, наверное, им кажется, что это престижнее. Совет тем, кто хочет учиться журналистике, очень простой: получите сначала другую, более практическую специальность. Потому что научить биолога писать статьи гораздо проще, чем заставить журналиста разбираться в гистологии.
Нора Жанэ, фотограф,
училась и работала в Париже
После окончания школы я уже знала, что хочу быть фотографом, но в моем городе в тот год не было набора на эту специальность, и я поступила на графический дизайн, в надежде перевестись позднее. Но на следующий год набора снова не было и пришлось брать академ. В это время моя мама, работая в Юнеско, занималась обменом студентов, и таким образом у нее появились контакты с хорошим агентством бейби-ситтеров в Париже. Она знала французский, поэтому легко установила контакт, и разузнала все, что нужно для приезда во Францию по этой программе. Она мне предложила туда поехать, год посидеть с детьми, походить на курсы языка (они, кстати, обязательны), а после — поступить в университет и учиться на фотографа. Мне эта идея понравилась, так как в то время в Париже учились многие мамины студенты, которых я знала, и я от них могла получить информацию о том, что меня ждет; а на месте — поддержку и помощь (что, кстати, просто спасало много раз). Отбора там нет., надо просто быть не старше 26 , иметь опыт ухода за детьми (или с младшими братьями сестрами), обладать хотя бы базовыми знаниями языка, предоставить справку от мед комиссии, фотографию и ждать что какая-то семья заинтересуется тобой.
Опыт жизни за границей стал ключевым для понимания важных вещей. Эмоционально, психологически я, как и многие другие со схожим опытом, имела возможность закалиться и повзрослеть. Жизнь в чужой стране делает тебя более русским, так как ты впервые отчетливо осознаешь свою принадлежность, понимаешь, что каждый человек за границей отвечает за целую нацию. На него печатью ложатся все клише и небылицы, и можно либо поддерживать их, либо опровергать. Таким образом, наверно, стараешься быть лучше, это входит в привычку, В профессиональном смысле, я получила желанное образование, которое было фундаментальным и глубоким, и, конечно нет лучше натуры для фотографа, чем парижские улицы.
Живя в другой стране, ты и на себя, на свою семью и на родину можешь посмотреть по-новому. Можешь получить возможность сравнить и переоценить политическое устройство, систему здравоохранения, образования, уровень культуры в целом и культуры общения, понять, что значит хороший вкус разобраться в том, чего ты сам хочешь для себя и своих детей.
Андрей Коровин
филолог, специалист по скандинавской литературе, кандидат наук
учился в Seattle University, США
Первый раз я поехал учиться в 1999 году в порядке Межгосударственного обмена. У правительства Исландии был договор о сотрудничестве с Министерством Просвещения РФ, и каждый год один из российских ВУЗов мог отправить преподавателя на годичную стажировку, и кандидата в данном случае определял ВУЗ. В программе обучения были курсы по языку, культуре и литературоведенью.
Второй опыт связан с программой Junior Faculty Development Program (JFDP), которая финансируется Госдепартаментом США. Она рассчитана на преподавателей, направлена на то, чтобы российские специалисты могли продолжить образование в Америке и укрепить тем самым межгосударственные культурные связи.
Для участия в программе нужно было подготовить проект, связанный с моей специализацией, но в привязке в Америке, так родилась тема “Творчество скандинавских писателей — эмигрантов в США”. Главным условием прохождения первого тура было написать проект основательно, не отделываясь общими словами. Вторым этапом было собеседование и сдача Toefl. Всего в программе участвовали около 100 человек. В начале мы две недели жили в Миннеаполисе, где слушали вводный курс, а затем я узнал, что буду учиться в Сиэтле, поскольку там работают главные специалисты по моему профилю, Scandinavian Studies.
Атмосфера в университете была прекрасной и очень дружеской, куратором (супервайзером) был сам заведующий кафедрой, который познакомил меня со всеми специалистами. Кроме того, вскоре после приезда, удалось снять комнату с видом на озеро. Стипендия составляла около 1250$, и этого вполне хватало на жизнь. Мы постоянно общались, я посещал лекции, писал отчеты по прослушанным курсам. Меня поразила потрясающий уровень социализации в университете: датский, шведский и норвежский культурные центры постоянно устраивали различные приемы и банкеты, которые позволяли общаться и знакомиться. Коллеги даже следили, чтобы на праздники я не оставался один, приглашали к себе. За год в Сиэтле я имел удовольствие жить в близкой мне культурной среде и собрать достаточно материалов для кандидатской диссертации, которую буду защищать в Москве.
Программа Work&Travel USA:
Центр культурно обмена “
Центр международных обменов
United Student Agency “
Программа
Агентство
окончила магистратуру
факультет “Искусство и дизайн”
До отъезда из Москвы я работала главным редактором небольшого журнала, PR-менеджером — карьера была вполне спроектирована. И поэтому решение поехать учиться по новой специальности людьми с аналитическим складом ума воспринималось как трата денег, многие говорили: “Лучше б ты машину купила”.
Незадолго до этого знакомый уезжал учиться в Лондон. Он рекомендовал посмотреть сайт Британского совета. Эта организация действительно информирует всех желающих о стипендиях, грандах, оказывает информационную поддержку всем желающим учиться в Великобритании. Сейчас Британский совет закрыли, но он всё ещё существует
Я поступала сразу в магистратуру по гуманитарной специальности — для этого нужно было получить высокие баллы по английскому языку и иметь 2 года эквивалентного опыта в профессии либо профильное художественное образование. Экзамен я как преподаватель английского языка по образованию сдала, а по второму пункту — честно написала, что все два года верстала и иллюстрировала журнал за верстальщика, который всё время где-то тусовался.
Стоит сразу подготовиться к тому, что всё, что в плане образования считается добром в России — в Англии будет восприниматься как корень зла: хотите сдать эссе раньше срока — вы не уважаете английского преподавателя и хотите утереть ему нос, вы компеллируете информацию из разных источников — это плагиат и т.д. Что касается позитивных моментов — они в расширении сознания, в друзьях со всего света, которые у тебя появляются, в самом городе — Вавилоне. Это такой полёт на Луну, другая жизнь в отрыве от привычной земли.
Более того, английский преподаватель будет скорее всего исповедовать концепцию «это ваш проект, а не мой», и при вашем появлении на горизонте столовой будет убегать в другой конец, лишь бы не получить лишнего вопроса в нерабочие часы. ВУЗ и специальность можно выбрать по ежегодным рейтингам образовательных учреждений газет Times и Guardian. И ещё, уезжать в Лондон с небольшими деньгами лучше как можно в раннем возрасте — после хорошей жизни на Родине снимать комнату, где лёжа можно с трудом поместиться в полный рост довольно сложно психологически, хоть за окном и красный автобус.
Два года жизни заграницей научили меня готовить. До этого по хозяйству могла сварить только макароны. Мама всегда говорила — время придёт — научишься. Видимо она подразумевала другое время… Работу по приезду в Россию нашла довольно быстро, и думаю, английский диплом сыграл определяющую роль для работодателя. В дизайнерской среде этот бренд работает, кто бы что ни говорил.
Юлия Аксенова, куратор современного искусства,
директор образовательных программ Центра современной культуры “Гараж”
окончила кураторский курс (“Curatorial Training Program”),
В России не учат на кураторов, по большей части на этой ниве трудятся люди с образованием “История искусств”. Я некоторое время уже работала, организовывала выставки, но понимала, что опыт обучения и работы на западе мне необходим. Решила поступать в школу для кураторов De Apple в Амстердаме, куда каждый год берут только шесть человек со всего мира, которые при этом должны быть вполне состоявшими молодыми профессионалами своего дела. Для поступления нужно подготовить и прислать своё профессиональное выставочное портфолио, два рекомендательных письма от авторитетных людей из арт-среды, затем пройти собеседования с жюри, состоявшим из европейских гуру. Отбор достаточно жесткий, стоимость девятимесячного курса символическая — 3000 евро, проживание нужно оплачивать самостоятельно.
Поскольку в школе учатся опытные кураторы, курс носит скорее практический характер: все девять месяцев мы, за счет школы, ездили по Европе на все самые интересные выставки и биеннале, знакомились с художниками, кураторами, и критиками, постепенно нарабатывали хорошие связи и получали представление о том, как устроен интернациональный арт-процесс. Кроме того, в самом начале нам было дано задание — подготовить и провести одну общую выставку. Представьте: шесть амбициозных, самостоятельных людей пытаются договориться и найти компромисс… Мы сами искали бюджет, придумывали тему, подбирали художников. В результате получился интересный сайт-специфик проект, который выставлялся сразу в нескольких местах в пригороде Амстердама: в магазине, амбаре, галерее, на улице.
Самое важное, что мне дала учеба — умение отстаивать свою позицию, вести диалог, понимать, что не только мои собственные идеи важны. В российских ВУЗах практически не учат презентовать себя, а европейском контексте этот навык является ключевым: за пять минут нужно рассказать о себе и своих возможностях с тем, чтобы твой проект получил поддержку. Первое время у меня был шок, но потом постепенно научилась коммуницировать, освоила интернациональный этикет, принятый в арт-среде. Вскоре после возвращения я получила работу в центре современной культуры “Гараж”, думаю, что европейских диплом сыграл в этом деле немаловажную роль.
Университеты, предоставляющие гранты и платные курсы обучения аспирантам по специальности дизайн и искусство:
В октябре ушедшего года в Большом театре России начала функционировать Молодежная оперная программа — студия для молодых оперных певцов, которых готовят к профессиональной карьере высокого уровня и одновременно обеспечивают их интересной работой. Четверо из десяти певцов, выбранных для участия в Молодежной программе, рассказали TimeOut о том, каким образом они прошли жесточайший отбор.
В прессе Молодежную программу с ходу окрестили оперной «Фабрикой звезд», что, в принципе, было вполне предсказуемо. На Западе подобные студии, где певцов-стажеров готовят к большой сцене, есть повсеместно, в любом театре, для России же это все еще новинка. Несмотря на то, что конкурсные прослушивания в программу были анонсированы только в конце июля, а сама программа была стартовала в октябре, ажиотаж по стране был небывалый: в конкурсе приняли участие 364 певца с территории всего СНГ, а сами прослушивания проходили в одиннадцати городах — Москве, Петербурге, Киеве, Минске, Ереване, Ростове-на-Дону, Казани, Саратове, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге и Новосибирске. Осознав «масштабы бедствия», дирекция театра увеличила количество вакантных мест в программе с восьми до десяти, а затем и нарушила регламент, пропустив в финальный тур вместо обещанных двенадцати претендентов двадцать — слишком много оказалось интересных певцов и, соответственно, слишком труден был выбор. Критериев отбора было много — учитывались наличие хороших природных данных, сила голоса, техническая подготовка, владение различными исполнительскими стилями, знание иностранных языков, артистизм, наличие яркой индивидуальности, актерские способности, внешние данные, возраст, коммуникабельность, быстрота реакции, воспитание, и, наконец, присутствие в репертуаре ролей из тех опер, которые есть в репертуаре театра.
В результате в заветную десятку вошли четверо россиян, трое украинцев и трое белорусов. Что примечательно, в этой десятке нет ни одного коренного москвича — география «месторождения» талантов простирается от деревни Васькино Сюмсинского района Удмуртской области и города Балашов, что под Саратовом, до столиц союзных государств — Минска и Киева, но удивительным образом избегает крупных российских метрополий. В течение двух лет десять человек будут заниматься вокалом и исполнительскими стилями, брать уроки у крупнейших педагогов и певцов, учить иностранные языки, заниматься актерским мастерством и вводиться в репертуар театра. График занятий — жесткий, и еще более жесткие условия: согласно заключенным контрактам с певцами, театр может расстаться с ними в любой момент, не объясняя причин, а на листе ожидания — тех, кто не попал в программу по результатам конкурса — значится около сорока пяти человек. По окончании программы театр может предложить выпускникам программы либо штатное место, либо контракты на отдельные партии — и то, и то очень престижно и гарантирует им статус и заработок на несколько лет вперед.
Борис Рудак, тенор:
«Я изначально вообще не собирался стать оперным певцом — несколько лет назад, будучи еще в Белоруссии, я получил специальность художника и у меня в дипломе еще написано «мастер обработки древесины» и «преподаватель живописи и рисунка». Но потом обнаружился голос, меня взяли в Петербургскую консерваторию, которую в этом году я должен заканчивать. О прослушивании я узнал, увидев афишу в коридоре, и подал заявку. Еще перед тем, как я вышел петь, получил нагоняй от одного из членов комиссии: стоял между двумя дверями в зале и слушал товарища, а этого делать было нельзя, и меня засекли. После первого тура последовал второй и третий, все происходило как-то очень быстро — из пожеланий комиссии помнится, что Маквала Касрашвили попросила меня больше открывать рот во время пения…».
Ульяна Алексюк, сопрано:
«Двое членов комиссии услышали меня на Международном конкурсе Елены Образцовой в Петербурге, где я получила диплом. После прослушивания они подошли ко мне и представились. Это было в фойе, запруженном людьми, было очень шумно и суматошно, я поняла, что меня куда-то зовут, на какой-то еще конкурс, и только потом, после разговора, я увидела афишу, объявлявшую о наборе певцов в Молодежную программу, и поняла о чем речь. В Киеве на прослушивании пела самая первая, что само по себе страшно — я всегда первая по алфавиту! Но прошла!»
Александра Кадурина, меццо-сопрано
«О Молодежной программе я узнала уже тогда, когда прием заявок был уже официально закончен. Но я решила все равно попытать счастья и с заполненной анкетой пришла прямо на прослушивание в Киеве. Я пела одну очень драматичную арию, которая мне была, честно говоря, не по голосу, и прослушав ее, комиссия спросила, нет ли у меня чего более лирического — например, Моцарта. Ничего такого не было и я предложила сбегать в библиотеку найти ноты. Мне разрешили и я через двадцать минут вернулась с моцартовской арией. Теперь надо мной шутят, что я попала в программу только из-за того, что быстро бегаю».
Павел Колгатин, тенор
«О Молодежной программе я узнал, честно говоря, еще до того, как о ней официально объявили. Я пел прослушивание в Большом театре, понравился руководству оперной труппы и мне сказали, что будет создаваться такая программа. До этого я пел прослушивание в Париже на постановку, у меня даже уже появился международный агент, но я и мой педагог решили, что провести два года в Молодежной программе было бы идеально — еще многому надо научиться. Мой педагог боялся, что в большом зале меня не будет слышно, но оказалось, к счастью, наоборот».
Где еще куют таланты:
(812) 326 2186
Центр оперного пения Галины Вишневской. Дива дивная и легендарная звезда Большого последние годы развернула обширную деятельность по поддержке молодых талантов. Лучшие голоса попадают к ней в оперный центр, где их ожидает привычный набор дисциплин (языки, занятия вокалом, сценические движение) и практика на сцене учебного театра. Правда, в отличие от Мариинки, дальше выпускникам Центра приходится пробивать себе дорогу к звездам самостоятельно.
Московский театр «Новая опера». Несмотря на то, что при «Новой опере» официально нет никакой молодежной программы, именно этот театр проявляет повышенный интерес к молодым певцам, ежегодно проводя огромные прослушивания и забирая приглянувшихся певцов в труппу в статусе стажеров. Многие делающие уверенную карьеру молодые вокалисты впервые заявили о себе именно на подмостках «Новой оперы».
тел. (495) 694 1113