Удачный дебют
Пока фестиваль «Золотая маска-2010», официальное открытие которого по традиции назначено на 27 марта — Международный день театра, пытается додать недоданное завсегдатаям многообразных номинаций, Time Out Москва рискнул заглянуть в будущее, причем совсем не далекое. За год, прошедший с прошлой церемонии вручения престижных призов, на московскую сцену высыпало множество ярких дебютантов. Мы представим тех, кто уже в следующем сезоне может всерьез претендовать на «Маску». Нам интересно, как они пережили первые успехи, чувствуют ли себя новым особым театральным поколением и есть ли у них кумиры.
ВИКТОР ПАНЧЕНКО
Редко когда в работе начинающих (а в спектакле про подростков «FSK 16» по пьесе молодого немецкого драма турга Кристо Шагора дебютанты и режиссер, и все три исполнителя) так очевиден профессиональный потенциал молодого актера. А тут и нерв, и пластика точная, и драма настоящая.
«Собирался поступать на политолога. Но примерно за год до окончания школы друг привел меня на «Страсти по Торчалову» в Театр на Малой Бронной. После аплодисментов в голову пришла мысль, которую я запомнил навсегда: «я так же , наверное, смог бы»… При поступлении улучил момент поговорить с Бородиным. Мы буквально перекинулись парой слов, и я понял, что буду поступать к нему, и на другие конкурсы уже не бегал.
Такого количества ролей в первый же год не ожидал от театра! Думал, что все будет гораздо скромнее. Просто хотел работать именно в РАМТе. Мне кажется, что эта новизна нашего поколения не всегда в лучшую сторону. Начиная с актерской техники. И заканчивая содержанием. Боюсь показаться чересчур пафосным, но наше поколение оставляет желать лучшего и в отношении нравственности. При этом, я, безусловно, ощущаю, что мы несем какую-то новую энергию. Вопрос только в том, хороша она или плоха. Первый год я хочу посвятить только театру, если он во мне нуждается. Потом, честно сказать, есть мечта сняться в религиозном кино. Наметилась замечательная тенденция, и в нашем, и в зарубежном кино. Вышло сразу несколько фильмов про православие. «Остров», «Царь», «Чудо» и «Поп». Из зарубежных — «Легион»… Понятное дело, если мне сейчас предложат любую роль, я не откажусь — буду наживать опыт. Но классика мне кажется не всегда актуальной — хочется чего-то нового, прорыва. Современную пьесу»
ДМИТРИЙ КРИВОЩАПОВ
Первая роль на профессиональной сцене — и сразу у одного из лучших режиссеров страны, Миндаугаса Карбаускиса, и везение, и большой вопрос: это режиссер так удачно воспользовался высмотренным типажом или актер сумел так точно передать замысел режиссера?
«Семья у меня не театральная. В Москве я до этого не был, московских спектаклей не видел. У себя в городе в театр ходил редко. Представление о театре было как о чем-то возвышенном. Хотя я даже не помню, что посмотрел в театре. Но мне показалось, что это какой-то адский труд — перевоплощение, и это заставляет уважать актеров. С девятого класса я занимался самодеятельностью, и, наверное, какие-то мои достижения на этом поприще навели меня на мысль поступать учиться дальше. Мысли были максималистские. Ни на кого не хотел быть похожим. Я хотел быть Димой Кривощаповым.
Я, как ни странно, не хочу сыграть Гамлета. Мне кажется, что я — не Гамлет. А кто — пока не знаю. Я сыграл очень хорошую роль в дипломном спектакле — Печорина. И мне казалось, что это — я. Теперь Миндаугас открыл меня абсолютно с другой стороны — человека духовного, не головного, мыслящего, а вот именно духовного. Посмотрим, как буду развиваться. Рад, что в РАМТе у меня сразу много работы. Иначе — зачем бы я шел в эту профессию? Хотя у меня — не только главные роли. Я понимаю, что в рыбе есть и косточки.
Как можно считать наше поколение каким-то отдельным? Если мы все равно берем что-то от прошлых поколений. Может, у нас свое мнение, зрение, видение этой профессии есть, но я не считаю нас революционным поколением. Когда я, как зритель вижу своих сверстников, играющих на одной сцене с заслуженным и видавшими какие-то жизненные препятствия опытными людьми, могу сказать, что есть разница. Не хватает опыта. Мне кажется, что это дело режиссера — создавать нафталин или делать что-то новое. Это никак не связано с опытом и возрастом актера. И у молодых есть штампы. Хорошо, если рядом есть люди опытные, знающие, которые могут тебе сказать, что «это — штамп №7, убери его!» Если нет таких людей, то эти штампы прирастают »
АННА ЕГОРОВА
Москвичка. Поступала в Школу-студию МХАТ — не взяли. В 2008-м окончила училище им. Щукина, курс Ю. Н. Погребничко. Начала
работать в театре «ОКОЛО дома Станиславского» еще в институте. Занята в 8 спектаклях.
Выпестованная Юрием Погребничко для театра «ОКОЛО» с его неповторимой смесью наива и иронии актриса с неподражаемой милотой
матерится сразу в двух версиях постановки пьесы Павла Пряжко «Жизнь удалась» (и в «Театре.doc», и в театре «Практика» ).
«Пошла в актрисы за ложными представлениями о том, что искусство прекрасно. А почему оно прекрасно, я никогда не задумывалась. Зачем люди приходят в театр — это большой вопрос. Понятно, что они хотят что-то получить. Но, большинство ходит, чтобы поставить галочку в своей культурной программе. Раньше я думала, что театр — кафедра, с которой мы о чем-то говорим с людьми. На самом деле, люди не очень хотят слушать. Но Погребничко нас воспитал в том, что даже те, которые сидят в зале для галочки, — такие же люди, и им тоже очень-очень-очень плохо, и где-то в глубине души они тоже хотят чего-то получить. Нужно просто к ним пробраться.
Пока что мне дают роли дурочек. Деревенских, грубых. А я мечтаю об Анне Карениной. Хотелось бы сыграть что-то благородное — Чехова, Машу очень хочу сыграть. Но Погребничко говорит, что для Чехова я фактурой не вышла. Зато Островского могу сыграть любую роль.
Каждое поколение немножко революционное. Потому что всегда многое не нравится в том, как тебя воспитывают. Взрослые говорят детям одно, а сами ведут себя в жизни по-другому. И каждое новое поколение хочет что-то переделать.
Я люблю новые формы, когда они — не ради формы. Если с помощью старой формы ты не можешь чего-то донести. Но я не ожидала, что спектаклем «Жизнь удалась» будут восторгаться. Родители мои, например, его не видели — не горят желанием смотреть, как я матерюсь»
в 2009-м. В том же году принята в труппу «Студии театрального искусства». 3 ввода.
Настоящая звезда дипломных спектаклей «женовачей». За очевидной прелестью и обаянием юности на сцене чувствуется очень
сильный и непростой нрав, что сразу дает ее героиням даже в крохотных ролях скрытую пружину и второй план.
«Я — из актерской семьи. Мама — Анна Алексахина, работает в театре Ленсовета, а папа — Александр Васильев — в театре Комедии. Меня настраивали на худшее. Ко мне подсылали разных умных людей, которые убеждали меня, что надо поступать в Университет, а не выбирать себе зависимую профессию. Потому что, выбирая эту профессию, ты доверяешь свою судьбу случаю. Все наше обучение было настроено на то, чтобы в первую очередь изучить себя. Влияние, скорее, оказывалось на личность. А, как следствие, на профессию, поскольку это — сообщающиеся сосуды. Вкусы мои точно изменились. То, что раньше казалось в театре вполне приемлемым, сегодня воспринимается, как откровенная пошлость.
Мне кажется, что у нас сегодня пропали идеалы. Уже никто не ориентируется на Раневскую, на Плятта, на Луспекаева, Борисова — все смотрят больше в сторону Гарика Мартиросяна. Мне кажется, что планка настоящего мастерства (не в смысле — ремесла, а именно, когда артист становится фигурой) очень снизилась. Мне иногда бывает неловко сказать в какой-нибудь компании, что я — актриса. Обесценивается само понятие «актер». Если раньше это означало принадлежность к какой-то богемной среде, к интеллигентным, образованным, высококультурным людям, то сейчас, если ты артист, значит — закончил девять классов, потом — техникум, а потом тебя нелегкая занесла : «А пойду-ка я в артисты». Я считаю, что в культурном смысле, происходит огромный регресс.
Я бы не хотела выделять любимую роль, а то остальные роли обидятся. Есть такая старая актерская поговорка: не смейся над ролями, иначе роли посмеются над тобой. Я бы не сказала, что вкусила от успеха. Если очень хвалят или очень ругают, я всегда надеюсь, что это — преувеличение. Я вообще человек не тщеславный».
ЯНА ГЛАДКИХ
Уже занята в трех спектаклях МХТ им. А. П. Чехова. Дебют — Лиза Калитина, «Дворянское гнездо».
Представить себе, что сегодня живет настоящая «тургеневская девушка», до выхода на сцену этой юной, удивительно чистых линий
и манер актрисы было трудно. Но вот она — настоящая Лиза Калитина.
« В жизни я ношу очки, иногда сутулюсь — потому что долго занималась боксом и у меня осталась немножко пацанская осанка. Режиссер Марина Брусникина часто во время репетиций «Дворянского гнезда» подтрунивала надо мной: «Посмотрите на нее: слепая, горбатая, лопоухая — и лезет в драматические артистки». Я когда-то очень комплексовала по поводу того, что лопоухая. Меня в подростковом возрасте называли Дамбо (как слоненка из мультика). Но после поступления решила: что ж, раз меня взяли такой, значит, так тому и быть. А потом научилась себя любить.
Была гиперактивным ребенком. Некоторые друзья даже брали меня с собой напрокат в компанию — чтобы повеселей было. И студии Игоря Яцко меня всегда занимали в очень характерных ролях. Не знаю, как получилось, что я дебютировала в такой драматической роли. Моя мечта — роль комическая.
Если раньше мне казалось, что театр — нечто развлекательное, простое, вечный праздник, непрекращающееся веселье, выдумки, забавы, то когда я стала работать, то плюс к удовольствию это оказалось еще и очень большим трудом.
Есть своя прелесть в начинающих артистах — они чуть свободнее от каких-то предрассудков, от пафоса. Понятно, что наше мышление заштамповано, но молодые артисты стараются вырваться из этого — может, из желания отличиться, зайти с другой стороны, переоценить, разрушить. Многие говорят, что молодые артисты — необразованные. Но когда не знаешь, как должно быть, делаешь, как чувствуешь. Может, в этом их прелесть?»
АНДРЕЙ СИРОТИН
Огарева) на историческом и параллельно на философском факультете. Сначала поступил в Театральное училище им. Щепкина. Выпускник 2010 года мастерской Олега Кудряшова (РАТИ/ГИТИС). Занят в 6 дипломных спектаклях.
Хотя на профессиональной сцене еще не играл, но его главная роль — Служкин в дипломном спектакле «кудряшей» «История мамонта» — самый яркий актерский дебют последних лет. Критики закатывают глаза, публика ходит на Сиротина. Такого шороху с первых шагов наводили разве что Марина Неелова, Олег Меньшиков или Чулпан Хаматова.
«Для меня всегда театральные вехи были связаны с именами режиссеров или педагогов, которые работали со “своими” людьми на протяжении долгого времени. Анатолий Эфрос, Анатолий Васильев, Юрий Любимов, Женовач, Крымов… Петр Фоменко о своими двумя выпусками в принципе основал идеальную театральную структуру — по моим сегодняшним представлениям. Люди разговаривают на одном языке и вертятся в одном идейном творческом пространстве. Принцип работы и принцип затрачивания сил и, главное, юмор — одной породы. Если новое поколение — то это должна быть новая и обязательно небольшая кучка людей под началом определенного человека, он — режиссер — эту “секту” и определяет.
Библию читаю, но кумиров все равно себе создаю. Меня почему-то преследует имя Олег всю мою жизнь. Любимые актеры —
Олег Борисов, Олег Даль, Олег Янковский, Олег Меньшиков.
Мастер мой — Олег Львович. Думается, мне Кто-то подсказывает, как мне назвать будущего сына. Чувство успеха мне уже знакомо.
Это когда ты ночами не спал, падал в обморок на репетиции, ел все это время “Ролтон”, запивая дешевым чаем из пакетиков, ругался, терпел. А роль взяла и начала получаться. Кричишь, радуешься, вопишь, счастье — внутри себя, естественно, но никому не показываешь, мол, иначе-то и не могло быть. Такая ироничная сволочь. Калигула, Лоренцаччо, Дядя Ваня, Сирано де Бержерак… Перестал мечтать о чем-то конкретном, когда понял, что любая роль может быть поразительно интересной — главное, чтобы она имела точки соприкосновения с тобой лично и разрывала в тебе то, чего ты, может, и сам от себя не ожидал. Люблю фразу Крымова о театре: “Это гордо, зацикленно, маниакально про себя!” Скажем, мои работы в спектаклях “История мамонта”
и “Эдип-царь” в большей мере для меня наполнены откровениями. Когда начинал работать, не знал громадного количества вещей о самом себе. Теперь они со мной и мешают мне жить»
ОЛЕГ КУДРЯШОВ
Режиссер, педагог, создатель собственной мастерской на базе РАТИ/ГИТИСа, где воспитывает синтетических актеров. Его
первых выпускников, которые умеют играть на любых музыкальных инструментах, петь, танцевать, выделывать акробатические трюки — и все это в рамках сложной драматической роли, расхватывают в самые модные проекты. А на подходе уже второй выпуск «кудряшей», на дипломах которого уже трудно найти свободное место.
У вас выпускается дивный курс. Он может стать театром?
Не хочу создавать театр! Поздно. Я уже насоздавался. Мне сейчас интереснее заниматься педагогикой.
Неохота связываться с административными демаршами?
Не в этом дело. Наверняка найдутся люди, которые взялись бы за эту административную возню. Кроме того, может быть, на поверхности работа курса — действительно увлекательное зрелище. А внутри — нормальный живой организм, который имеет свои конфликты и противоречия. Так сложно все это соединяется, профессия настолько индивидуальная — вроде вместе, а на самом деле совершенно отдельно друг от друга.
Какие главные напутствия вы будете давать им на выпускном вечере?
Только одно — главное напутствие, которое я говорю всем на каждом выпуске: будь честным и порядочным. По отношению к себе, к профессии, к людям, с которыми ты сотрудничаешь. Я очень-очень-очень не люблю подлецов и оборотней.
В театрах-подвальчиках, где осваивают новые формы, чувствуется поколение?
К сожалению, совсем нет. По преимуществу это низкопрофессионально. В строгой системе измерений. А это всегда чревато и человеческими, и этическими, и эстетическими по следствиями. Я думаю, что ситуация как раз складывается более кризисно, чем хотелось бы.
Были у вас какие-то потрясения в подвальчиках?
Из актерских работ, к сожалению, я могу говорить только о мастерах. Самое сильное впечатление у меня, конечно, от Маковецкого в «Дяде Ване». Это такая мощная работа, такой силы, такой глубины и такого парадокса! Я такого давно не видел.