Реконструктор красоты. Как работает сфера эстетической медицины
Пандемия показала нам ценность красоты: все поняли, как важно быть окруженными уютными предметами дома, любоваться природой и позволять себе выглядеть настолько аккуратно, насколько это возможно. Time Out поговорил с медицинским директором клиники «Радиус» о том, как реконструктивная косметология позволяет людям увидеть красоту в себе.
Лариса Радецкая
Медицинский директор клиники «Радиус», к.м.н. врач-дерматолог, косметолог, физиотерапевт, реабилитолог. Ведущий специалист всей мировой реконструктивной косметологии, автор методики коррекции рубцов. Преподаватель авторского метода в своей школе повышения квалификации врачей косметологов.
Клиника «Радиус»
Сфера эстетической медицины сегодня дает человеку свободу выглядеть в 50 лет на 35. У нее для этого есть технологии, практические наработки и масса успешных кейсов. Мода быть всегда юной никогда не прекращалась — вспомним Клеопатру, купающуюся в молоке кобылиц, и египтянок, активно использовавших масляный массаж.
Сфера эстетической медицины сегодня дает человеку свободу выглядеть в соответствии со своими стандартами красоты. Можно выбрать себе форму бровей и ресниц, сделать лоб выше или ниже, поправить подбородок, убрать горбинку, выпрямить или завить волосы, сделать татуировку или «стереть» ее со своего тела.
Индустрия огромна, поэтому в ней есть все, от шарлатанов до космических технологий. Сегодня с ее помощью человечество может решать вопросы от обычной прихоти до самых сложных эстетических проблем, которые раньше решать просто не умели.
В красивом кабинете потолок метров восемь, это успокаивает. Лариса Радецкая ведет прием с 10 утра до девяти вчера, плотный поток пациентов — и все равно многие ждут своей очереди несколько месяцев. В мире эстетики она — яркая фигура, известный доктор. Требовательный, высококлассный специалист, который после многолетней практики открыл свой центр повышения квалификации для врачей эстетической медицины.
С ней очень просто, учитывая сложность профессии. Лариса Иосифовна спокойная, открытая, даже величественная — и со всеми одинаково вдумчивая.
— Сколько вам лет?
— 24 года.
— А случилось это когда?
— Четыре года назад. Баллон с газом взорвался в доме. Никто не погиб. Да у нас в Сочи все такими пользуются, нормальная практика. Только вот…
Девушка прячет руки в бинтах, у нее изуродованы пальцы, она приехала на третью операцию по пластике. Лицо тоже пострадало, но, как она говорит, не так сильно: глаза целые, ресницы все свои, вы бы видели как бывает. На виски и лоб пересадили кожный лоскут, который отлично прижился, но вот кожа вокруг рта — плотный рубец, стягивающий комком нос и подбородок.
Лариса Иосифовна спрашивает, как проходили пересадки, как лечили, как выписывали, как снова лечили, как пластики не смогли решить вопрос с рубцом и отправили к «эстетикам». К ней отправили, это частая рекомендация. Попасть трудно, но шанс есть.
Вообще много таких случаев?
Случаев много и разных. И ожоги, и укусы животных, и неудачная реабилитация после пластики.
Им всем сюда? Всем нужна реконструктивная косметология?
Да, вернуть ткани к «родной» структуре. Если хотите назвать это «красотой», можно сказать, что к красоте. Мы ведь интуитивно ощущаем здоровые ткани, выданные природой. Если по ряду причин происходит повреждение, то реконструктивная косметология занимается только тем, что стремится, насколько возможно, вернуть кожу к исходному состоянию. А если это врожденные особенности, то постараться гармонизировать их для привычного восприятия.
И первый помощник у нас не хирургия, хотя она тоже всегда рядом. Первый помощник у нас — лазер.
В 1966 году в США появилась компания Coherent, первый производитель медицинских эстетических лазеров, которая была основана Джимом Хобартом (James Hobart, Ph.D.). Уже в 80-е появились первые сообщения в научных медицинских изданиях об использовании СО2-лазеров в непрерывном режиме для омоложения кожи — аблятивных процедур, когда энергия излучения поглощается водой поверхностных тканей человека. Вода избирательно нагревается до сотен градусов и испаряется вместе с этими тканями.
Однако первые лазеры работали в режиме беспрерывного излучения и не получили широкого распространения из-за невозможности контролировать глубину и степень термического повреждения тканей, что приводило к высокому уровню осложнений. После постоянных СО2-лазеров появились импульсные СО2-лазеры. В дальнейшем стали использовать еще более короткие импульсы с высокой энергией и оборудованные сканерами — устройствами с автоматической подачей энергии и обработкой тканей.
В 90-е годы появились эрбивые лазеры (Er:YAG), способные гораздо более ювелирно удалять и нагревать ткани вследствие способности в 12-15 раз лучше поглощаться водой. Нагрели до гораздо меньших температур, выпарили быстро, получили быстрый и заметный эффект лифтинга и видимого изменения качества кожи на конкретном участке.
Технологии развивались, ученые искали наилучший вариант сочетания лазерных воздействий. Именно тогда Джим Хобарт решил прекратить работу с СО2 лазерами в Coherent и как производитель вместе с Дэниелом Негусом (Daniel Negus, Ph.D.) создал в 1997 году новую компанию, получившую название Sciton.
Благодаря высокому профессионализму этих людей, которые по существу являются отцами-основателями американского лазеростроения, Sciton считается лучшей лазерной машиной с возможностью установки IPL. Это широкополосный импульсный свет, система, занимающая лидирующую позицию по результатам опроса врачей в рейтинге MED Spa.
Следующий этап в развитии лазерной эстетики стал ключевым, так как появились фракционные лазерные технологии, вначале абляционные, затем и неабляционные. Фракционное повреждение сокращало реабилитационный период и количество побочных эффектов.
Абляционные фракционные лазеры удаляют микроколодцы тканей эпидермиса и дермы, которые восстанавливаются новыми клетками. Неабляционные создают микроскопические зоны термического повреждения, которые затем ремоделируются, но физического удаления тканей во время воздействия не происходит.
В нулевые годы появилась технология с двумя неабляционными длинами волн, но они работали с тканями не одномоментно, а поочередно. Главным плюсом фракционных неабляционных технологий стало сокращение периода реабилитации до минимума, а главным минусом — необходимость большего количества процедур для достижения желаемого эффекта по сравнению с абляционными лазерами.
Самое последнее технологическое решение относится к 2014 году, и его тоже предложили Хобарт и Sciton. Это гибридный фракционный лазер, который объединил в себе возможности двух видов лазеров.
Больше всего поразило, о чем доктор спрашивает на приеме. От чего-то лечитесь? Принимаете ли какие-то препараты? Есть ли коррекционная терапия?
Лариса Иосифовна, можно узнать, а почему такие странные вопросы? Ну, для косметолога.
Почему меня интересует, скажем, соматическое здоровье пациента? Для меня это самое важное. Мне нужно понять его состояние в этот самый момент. Вдруг у него другая терапия? Мы должны оценить его ресурс, насколько легко он сможет перенести повреждающую процедуру, как быстро восстановится, как быстро его ткани приблизятся к здоровому виду.
А у кого выше ресурс? У молодых?
Вообще, это не зависит от возраста. Чаще всего это те, кто получает коррекционную терапию. Если очень обобщая, то это восполнение того, чего вам недостает в данный момент. Она проводится после полного обследования организма и восполняет конкретному человеку в его конкретном возрасте все что нужно: витамины, гормоны, минеральные вещества, бифидобактерии и прочее.
И, что еще важнее, уменьшает интоксикации и вялотекущие воспаления, которые есть в организме. Те, что мы воспринимаем как бессимптомные, это может быть что угодно: печень, почки, щитовидка. Все это надо держать под четким контролем. Если такая терапия есть, то человек восстанавливается раза в три быстрее «обычного» пациента.
Рынок эстетики в России можно разделить на три больших сегмента: эстетическая хирургия, эстетическая косметология и косметологические услуги населению.
Первые два требуют диплома врача, третья не всегда, но тоже регламентируется как требующая стерильности и безопасности, ведь к ней относятся массаж, маникюр, педикюр, а также все уходовые процедуры: пилинги, чистки и аппаратные ухаживающие манипуляции вроде микротоков, прессотерапии или ультразвука.
Эстетическая хирургия очень жестко контролируется надзорными государственными органами — например, перед пластическими хирургами стоит жесткое условие наличия анестезиолого-реанимационной бригады и отделения интенсивной терапии при хирургическом блоке. Это решение практически уничтожило существование частной пластической практики, так как затраты на покупку и обустройство такого блока невероятны. Это всячески защищает пациента, шансы на спасение которого при неблагоприятном исходе повышаются в разы — как и цена на услугу.
Эстетическая косметология тоже вошла в «эпоху порядка». В 2021 году желание открыть подобный бизнес больше похоже на безумие: огромные затраты на технику, которую закупают в растущей валюте, высокие требования к помещению и долгие месяцы ожидания лицензии, если все требования удовлетворены. Затея становится втройне сомнительной, учитывая потребительский терроризм, высокие ставки врачей и высокую стоимость расходников.
Если вы хотите сделать процедуру в условиях соблюдения всех медицинских нормативов, стерильности, а также юридических гарантий, то будьте уверены что это будет стоить дорого. Это не может стоить иначе, учитывая реальные затраты владельца бизнеса. Конечно, есть и «серый» рынок. Огромный, если считать его в деньгах. Некачественные препараты без лицензии, «суперспецы» без диплома врача, которые проводят на коленке любые виды процедур, включая хирургические.
Доктор, что же такое красота?
В примитивном смысле красота это то, как выглядит поверхность и рудименты поверхности: кожа, ногти, волосы. Однако, как бы банально это не звучало, все это невозможно. Оболочка не может выглядеть красивой, если под ней нет здоровья.
Почему все так стремятся к недостижимому идеалу?
Наверное, это подсознательное желание сохранить здоровье на долгие годы, хотя бы внешне. Есть привычное восприятие, поэтому мы иногда занимаемся тем, что не дарим, не возвращаем, а просто деликатно привносим гармонию, если есть какие-то особенности в лице. Например, очень узкая красная кайма губ, очень плоские скулы, скошенный подбородок и так далее.
Идеал — это очень субъективный концепт. Для каждой матери ее ребенок — самый красивый. На мой взгляд, идеал — это здоровые ткани, которые имеют здоровый цвет и не требуют дополнительных улучшений. Лазерное воздействие помогает нам сделать это. А вот контур, конечно, сохраняется хирургически.
В чем ценность вашей работы, ведь возраст все же берет свое, как и стресс?
Кожа взрослого человека сразу себя выдает, даже если мы видим маленький ее участок: она истончена, но с утолщенным эпидермисом, тусклая, с усиленным кожным рисунком, в морщинах, пигментных пятнах и отеках. Кожа молодого человека — наполненная, сияющая, подтянутая, ровная по цвету, с красивым нежным кожным микрорисунком. Мы занимаемся тем, что дарим пациенту такую кожу.
С помощью всех существующих современных технологий вместе с эстетической хирургией мы не сможем отменить возраст, но мы всегда сможем улучшить состояние и сделать кожу девушки любого возраста сияющей изнутри и снаружи, наполненной и гладкой. Качество кожи как у молодых — разве это не достижение?
В материале использованы фотографии Алены Федоровой.