«Протест против всего взрослого»: интервью с группой Fire Granny о новом альбоме «Соня-9»
Концерт Fire Granny
Когда: 14 февраля в 20:00
Где: Мумий Тролль Music Bar, Новый Арбат, 15
Нежная любовь коллектива к детской лирике, которая на самом деле не только для детей, свела их с современным поэтом Алексеем Олейниковым и его книгой умных рэп-комиксов о мире подростков «Соня-9». Один из участников Fire Granny, Саша Золотовицкий, поставил спектакль по «Соне» в МХТ имени Чехова. Музыка из постановки легла в основу самого большого и концептуального альбома Fire Granny.
Вы не раз говорили, что музыка для вас больше хобби, и вот вы выпускаете полноценный альбом. Как случился переход от театра к инди-эстраде?
Олег Гурин: Случился ли он?
Леша Золотовицкий: Давайте посмотрим правде в лицо и скажем, что не случился.
О. Г.: Каждый из нас, помимо группы, занимается чем-то еще, зарабатывая как может. На предстоящем концерте в содержании и сценической подаче будет много театра, но мы не делаем специально театрализованные представления или этюды.
Саша Золотовицкий: Да, мы хотим сделать акцент на музыку. Потому что нас с Алексеем уже тошнит от театра — хотя бы на концерте ищем покой и свободу от этого рабства.
С чем связано обращение к ретро в вашей эстетике?
С. З.: Мы любим стариков. У них такие приятные морщины…
Л. З.: В которые можно класть разные мелкие вещи и хранить мелочь.
С. З.: На самом деле мы просто гики и любим все старое: книги, стихи и музыку.
Л. З.: Но если вы послушаете наш новый альбом, то поймете, что старость куда-то уходит.
С. З.: Мы как Бенджамин Баттон — растем в обратную сторону: становимся все моложе и моложе, а звук делаем все современнее и современнее. Сейчас по звучанию мы где-то в начале 2000-х.
Как вы определяете стиль вашего звучания?
Артем Клименко: Каждый из нас хотел бы, чтобы звучание было определенным, но чаще всего получается микс. Иногда отдаем одну песню Леше, чтобы он мог поиграть буги, потому что если он не играет буги две репетиции подряд, то начинает нервничать. Даже еда не помогает ему успокоиться.
О. Г.: Леша обожает буги-вуги и стариков, Саша предпочитает электронику, хип-хоп и 2000-е. Я играю на губной гармошке, будто это гитара, и вношу, где возможно, рок-н-ролл. А Тема — единственный из нас, кто находится на острие современной музыки.
А. К.: Так и получаются песни по 8–10 минут, которые начинаются в одном стиле, а заканчиваются в другом. И это очень интересно слушать, в частности и профессиональным музыкантам.
Какое место новый альбом занимает в вашем творчестве?
О. Г.: В этом альбоме есть многое из того, что было раньше: блюз, соло и многоголосие, джангл (жанр электронной танцевальной музыки. — Прим. ред.) и хип-хоп. Все, что мы любили, мы любить не перестали. Но произошла эволюция из веселой, жизнерадостной и немного безответственной музыки в более зрелую и полифоническую. Композиции стали серьезнее и грустнее, но мы не стремимся выжимать слезу и все равно не перестаем улыбаться.
С. З.: Новый альбом текстоцентричен, концептуален. У него есть сюжет, который можно уловить, если много раз послушать.
Книга, по которой записан альбом, позиционируется как рэп-комикс. Вы учитывали специфику ее жанра?
Л. З.: «Рэпа» у нас вагон и маленькая тележка.
О. Г.: Если рэп, конечно, понимать как стихи, которые ритмично произносятся под качающий бит.
Л. З.: Но если говорить о таком рэпе, как у Скриптонита или Оксимирона*, то его нет. Думаю, определение «речитатив» Fire Granny подходит больше. Мы склоняемся в сторону госпела, когда песни начитывают под музыку, — эдакая мелодекламация.
Как в вашем творчестве уживаются игра и серьезные темы?
О. Г.: Раньше серьезность была нулевая. В «Соне-9» иначе: серьезности 60%, а угара — 40%.
Л. З.: Даже несмотря на то, что мы стали старыми и унылыми, ни в одной нашей песне нет скотского серьеза из разряда «жизнь — тоска, мы все умрем». Наши песни пропитаны иронией. Только где-то она легкая и воздушная, как зефирка, а где-то — сочная, как мамин холодец.
О. Г.: Да, Тома Йорка (вокалист и гитарист группы Radiohead. — Прим. ред.) мы, конечно, в группу не возьмем.
С. З.: Говоря по-молодежному, у нас «мета» — состояние, когда непонятно, серьезный ты или прикалываешься. Гадайте сами.
Чем вас зацепили стихи Олейникова, что вы решили превратить их в песни?
С. З.: Мы очень любим все детское: детских поэтов…
О. Г.: И детские карандаши!
С. З.: Мы сразу обратили внимание на Олейникова. Его тексты — это классное идейное продолжение детской поэзии, к которой мы обращались все это время: Даниил Хармс, Эдвард Лир… Леша Олейников объединил русскую поэтическую традицию с темами и языком современных подростков и при этом не впал в кринж, как бывает, когда взрослый пытается походить на ребенка или сюсюкаться с ним. Нет, здесь все абсолютно органично.
Л. З.: Современная драматургия часто похожа на заметку из социальной газеты: много чернухи. А когда встречаешь ироничные хорошие стихи, у которых есть смысл и образность, то хватаешься за них, как утопающий за весло. Но это мое субъективное мнение.
С. З.: Да, дело вкуса. Кому-то нравится «Груз 200», а кому-то Уэс Андерсон. И то, и другое — прекрасно. Нам ближе Уэс Андерсон.
Почему детская поэзия интересна вам в качестве основы для взрослых песен?
О. Г.: Детскую поэзию пишут не дети, а взрослые люди с опытом, которые стараются поговорить с детьми и таким образом построить мост между поколениями. Это очень сложная работа, она вызывает уважение.
С. З.: Нам близок инфантильный взгляд на мир. Русские поэты писали стихи для детей, когда не могли писать их для взрослых. В таком творчестве много прекрасных вещей. Поэт в России — больше, чем поэт.
С. З.: Базис Fire Granny — это не буги и даже не джангл, а в хорошем смысле наивный взгляд на мир. А как еще справиться с надвигающимся ужасом нашей реальности, как не через иронию и инфантилизм?
В комиксе и в альбоме много сказано о школе. Почему это так важно?
С. З.: В песне «Лит-ра» происходит деконструкция образов наших классиков — Льва Толстого, Пушкина, Гоголя. На самом деле это протест не только против заскорузлости школы, но и против всего взрослого мира.
О. Г.: «Соня-9» позволяет посмотреть на школьников, то есть будущих граждан, их глазами — через наши. Альбом может послушать школьник и подумать: «Да, я понимаю, о чем они говорят!» Альбом может послушать взрослый человек и подумать: «Да, вообще-то у нас были похожие ситуации». Сейчас у детей появляются новые проблемы, и это тоже важно понимать, иначе связь между поколениями будет невозможна.
Как альбом «Соня-9» соотносится с книгой и спектаклем?
О. Г.: Все это вместе — мультивселенная Сони!
С. З.: В альбоме есть песни, которые не вошли в спектакль, в то время как уникальный и важный элемент постановки — интервью подростков, которые собирали сами артисты. Все форматы рассказывают об одном, но с разных сторон.
О. Г.: Я могу представить родителей школьников, которые покупают книгу и читают ее, но они не придут на концерт. Или театралов, которые посмотрят только спектакль. Или людей, которые ходят на концерты, но у них нет ни книги, ни билета в театр. У книги, спектакля и музыки разная аудитория.
Кто ваши слушатели?
О. Г.: Нам самим интересно, как изменилась публика за два года и кто придет на предстоящий концерт. Наверное, наша аудитория — молодежь, которая любит музыку и что-то знает о театре. Эту гипотезу мы проверим 14 февраля на концерте. Вдруг к нам соберутся подвыпившие слесари за 50? А вообще, вы учились в школе? Если да, приходите на концерт.
Л. З.: Да, без аттестата не пустим.
О. Г.: Ладно, для тех, кто не сдал экзамены, у нас тоже есть особенная песня.
С. З.: Многие ведь смотрят, например, «Южный парк», а это история о четвероклашках. Школа там — только декорация. Это опыт, который был у каждого, и это всегда повод поговорить о чем-то более глобальном, чем, допустим, обычный урок ОБЖ.
*настоящее имя — Мирон Федоров, признан Минюстом РФ иноагентом