Казан-бар (Закрыто)

Среднеазиатская кухня продолжает волновать сердца москвичей, но, что отрадно, жанр эволюционирует. «Казан-бар», открывшийся в «Легенде Цветного», — яркий пример заведения нового поколения, где делают ставку не на кальяны. И хотя они здесь тоже имеются (в комплекте с жутковатыми портретами глазастых восточных красавиц), в интерьере нет ни аляповатой плитки, ни цветастых подушек, которыми в московских чайханах шпигуют каждый сантиметр пространства. Да, внешность ресторана понравится далеко не всем, зато наверняка убережет его от публики, привыкшей к восточной избыточности и всему, что ей обычно сопутствует.

Распоряжающийся тут Иван Семин, который в ответе за появление в городе Asia Hall, Prado Café и «Торне», говорит, что слово «бар» в названии оправдано концепцией. Предполагается, что за стойкой, отделяющей зал от открытой кухни, и в самом деле будут сидеть и наблюдать, как в тандыре печется свежезаказанная телячья печенка. Тандыров, кстати, целых два: вертикальный — для лепешек, горизонтальный — для рыбы и мяса, которые получаются в нем ярче и вкуснее, чем на мангале. Так, от форели (370 р.) по примеру Довлатова хочется иметь троих детей. Маринованный в аджике цыпленок (280 р.) — сама сочность. А нанизанный на шампур шашлык из баранины (350 р.) демонстрирует высшую степень благоговения, с которой местные повара относятся к приготовлению еды.

В качестве еще одного весомого аргумента предъявляют купленный в Ташкенте казан, обожженный и многое повидавший, как того требует традиция. В него попадает все, что нужно томить, — вроде рассыпчатого плова с бараниной и барбарисом (340 р.), оджахури с нежнейшей телятиной (290 р.) или нар-коурмы — тушенного в гранатовом соке с зеленью молодого барашка (390 р.). Последнее блюдо требует всего двух вещей: лепешки, чтобы собирать ароматный мясной сок со дна тарелки, и безраздельного внимания.