De/Vision (Германия)
О мероприятии
С тех пор как титаны Kraftwerk заставили роботов танцевать, немцы продолжают гнуть линию прохладной синтетической романтики с индустриальным привкусом, и De/Vision преуспели в этом больше прочих. Группа набиралась опыта, выступая на разогреве у земляков Die Krupps и Camouflage — колотить в железки, как первые, показалось слишком маргинальным, поп-чутье вторых вдохновило больше. De/Vision, однако, не стали щедро разливать сироп, а с серьезной миной заворачивали шлягерные мотивы …
С тех пор как титаны Kraftwerk заставили роботов танцевать, немцы продолжают гнуть линию прохладной синтетической романтики с индустриальным привкусом, и De/Vision преуспели в этом больше прочих. Группа набиралась опыта, выступая на разогреве у земляков Die Krupps и Camouflage — колотить в железки, как первые, показалось слишком маргинальным, поп-чутье вторых вдохновило больше. De/Vision, однако, не стали щедро разливать сироп, а с серьезной миной заворачивали шлягерные мотивы в позвякивающую сталью упаковку. Первый альбом World without End нахватался клубных влияний своего времени, но к середине 90-х кованый сплин De/Vision был уже вполне самостоятельной вещью, способной привлечь как менеджеров с Warner Music, так и подрастающее поколение неоновых романтиков, вроде Melotron. Обладатель драматичного баритона Штеффен Кет слушает на досуге коллег-нытиков из Placebo и Deftones, а клавишник Томас Адам до тошноты наелся русской попсы в гостинице «Украина» во время первого визита De/Vision в столицу. Впрочем, оба яйцеголовых бюргера сходятся в одном: красивее наших девушек на свете нет — что русскому хорошо, то и немцу радость.