Путь Петра. От Руси до России

Не стоит и пытаться зазвать ребенка в музей, если там нет ничего, кроме картин и старых вещей. Первый вопрос, который задают дети: «А что мы будем там делать?» На выставке в «Манеже» есть чем заняться: сюда приходят не слоняться и рассеянно глазеть по сторонам, а рисовать, мастерить, решать задачки из учебника XVIII века, выполнять задания, смотреть кино и фотографироваться в облике Петра или Екатерины. Можно даже поучаствовать в каталогизации коллекций игрушечной Кунсткамеры, которую завел для себя символический хозяин «Детской ассамблеи» Тритон. Именно Кунсткамера точнее всего отражает дух Петровской эпохи, который так близок детскому восприятию мира, когда научное познание неразрывно связано с мифологическим мышлением. Ведь в XVIII веке знатоки серьезно обсуждали, бывают ли на самом деле русалки и мажут ли чем-нибудь маленьких негров, чтобы они почернели. Петр разделял этот жадный интерес к знаниям, изучая коллекции знатоков в Амстердаме и Лондоне и отправляя домой десятки ящиков с «препаратами» и гравюрами. В Кунсткамере ребенок может почувствовать, каким научным оптимизмом было наполнено это время и какие причудливые формы принимала барочная культура. В Европе крупные исторические выставки принято сопровождать программами для детей разного возраста. У нас, похоже, такое случилось впервые. Идея принадлежит организаторам ежегодного Фестиваля детских музейных программ. Масштаб впечатляет: для каждого ребенка напечатана карта выставки, где «Манеж» представлен в виде корабля с трюмом (1-й этаж) и палубой (2-й этаж). По карте надо научиться ориентироваться, что-бы найти дорогу к заданиям, которые ребенок получает при входе. Информационная часть вынесена в экспозицию. В коротких и простых текстах там рассказывается о личности Петра, Великом посольстве, истории реформ и строительстве новой столицы. Игровые же зоны предназначены скорее для того, чтобы «вживаться» в эпоху. В «Мастерской Тритона», играя, рисуя, спуская на воду кораблики, ребенок может понять довольно сложную мысль: Петр стремился быть человеком универсальных знаний и навыков, уметь все — строить корабли, разбивать сады, отливать пушки, создавать фейерверки. Семиметровый стол-корабль с ящиками, наполненными заданиями, иллюстрирует тот факт, что XVIII век — последняя эпоха, когда такой универсализм был возможен. Дальше сложность человеческого мира возрастает столь стремительно, что специализация неизбежна.