Выставка “Гибель Петербурга”

Вы за текущими событиями не забыли, что на 2012 год у нас в планах конец света? Богема – люди странные. Во времена спокойствия и стабильности им не естся и не пьется, не пишется и не рисуется. Зато дай им хотя бы лучик надежды на подступающий апокалипсис – и они с восторгом устроят из него пати.

Тема гибели для Петербурга – главная из его guilty pleasures. Город любит кокетничать тем, что неприспособлен для жизни и только и ждет, чтобы красиво умереть. Пророчество «Петербургу быть пусту». Неувядающие легенды о Последнем Наводнении. Блокада как предельное воплощение «жизни в обнимку со смертью». Этот город с момента основания явно находится в особых отношениях с женщиной с косой. И местный климат с бесконечной, вымораживающей зимой; и призрачные, словно для привидений созданные белые ночи; и хваленый питерский характер – утонченный, нервный, не от мира сего – все они словно на грани, на страже ворот в иной мир. Идешь по улице, заходишь во двор-колодец, открываешь столетнюю дверь – а там хоть ад, хоть рай, хоть еще что похлеще может обнаружиться.

Для другого города выставка про его гибель была бы сплошной чернухой. Для Петербурга – всего лишь еще один эстетский эксперимент. Планета, мол, ждет глобального катаклизма? Так это же к нам, добро пожаловать, мы уже триста с гаком лет эту тему холим и лелеем!

Один из самых заметных живописцев молодого поколения Александр Дашевский стал и художником-участником, и куратором выставки. Тема грядущего конца его ощутимо бодрит. «Катастрофа – идеальная новость, – считает Дашевский. – Она щекочет нервы, привлекает внимание, поражает воображение. Как и всякая новость, катастрофа имеет ограниченный срок годности, поэтому катастрофы должны происходить постоянно, чтобы держать аудиторию в напряжении. «Гибель» подспудно побуждает художника продемонстрировать, что на данный момент в Петербурге «при пожаре выносится первым». Что должно произойти, чтобы Петербург перестал существовать.

Что такое петербургская идентичность сегодня». Что такое петербургская идентичность (помимо того, что в этом городе живому человеку жизни нет), из выставки понять сложно. Зато про истинно петербургское лицо именно искусства становится понятно сразу. В Name Gallery действитель- но собрались самые бойкие его имена: сам Александр Дашевский, Виталий Пушницкий, Илья Гапонов, Андрей Рудьев, Валерий Гриковский. Разброс жанров велик: от традиционной живописи до видео. Разброс настроений тоже: если Пушницкий и так известен как певец философских песен о бренности и обреченности всего сущего, да и Гапонову присуща по-кладбищенски мрачная торжественность, то уж для жизнелюба Дашевского амплуа пророка скорого конца света в новинку. Зато внятно читаются общие стилистические предпочтения: лаконичная черно-белая гамма, упор на фигуративность и повествовательность «картинки», внимание к художественному качеству и полный отказ от иронических постмодернистских смешков: нынче в искусстве, как и в жизни, модно быть серьезным. С первого взгляда понятно главное: Петербург умирать не собирается. Вот эта жизнь под дамокловым мечом, которую так страстно живописуют художники, и есть его обычный способ существования. Она же – главный наш бренд: декадентская позиция бесконечного умирания вдохновляла и во времена Пушкина, вдохновляет и сейчас. Художники, кажется, готовы веками читать надгробные речи над могилой родного города. А город, кажется, лишь ухмыляется и подмигивает в ответ: пока меня хоронят – буду жить.