Alva Noto & Blixa Bargeld (Германия)

Лучи прожектора выхватывают из темноты двоицу в черном. Один окружен армией машин – лэптопов и низкочастотных генераторов, – исторгающих по мановению руки то протяжный шум, то ритмическое цыканье. Другой издает полный ужаса визг, срывающийся в сипение, – машины послушно подхватывают и долго мотают гортанные звуки по пространству зала, пока человек переводит дух и поправляет челку. Темнота обагряется, окончательно оформляя впечатление десятиминутного падения в геенну.

Визг берлинца Бликсы Баргельда знаком каждому, кто всерьез интересуется андерграундом конца XX века. Задолго до проекта ANBB по записям его главной группы Einsturzende Neubauten высоколобые юноши из 1980–1990-х сверяли вкусы и выясняли, кто свой – кто чужой. Нимфы с гуманитарных факультетов в те же времена не могли решить, в ком демонической сексуальности больше – в Нике Кейве или в Бликсе, который по совместительству скрежетал на гитаре еще в Nick Cave & The Bad Seeds. Einsturzende Neubauten не записывались с Кайли Миноуг (хотя герр Баргельд в шляпке с вуалью брал на себя ее партию в Where The Wild Roses Grow на гастролях The Bad Seeds), и вообще их метод заполнения звукового пространства с помощью груды металлолома был максимально далек от мейнстрима. До хит-парадов подобные индустриальные подвиги довели позже Depeche Mode и Nine Inch Nails. А Бликса уже в рамках ANBB продолжает нащупывать грань между музыкой и хаосом: «Никто пока эту границу не определил, – сообщает он Time Out. – Вот Metal Machine Music Лу Рида – это что вообще? Я считаю – музыка, но со мной мало кто согласится».

Если Neubauten редко полагались на чудеса техники – предпочитали, поигрывая мускулами, колотить по железкам вручную, – то еще один участник ANBB, родившийся по другую сторону Берлинской стены Карстен Николаи, он же Alva Noto, блуждает по компьютерному миру. Он не воспевает торжество холодной точности, как завещали Kraftwerk, а ищет вдохновения в аппаратных ошибках, в щелчках статического электричества и потрескивании процессорных синапсов – в тех случайных элементах, что наделяют машину чем-то отдаленно напоминающим живую душу. Карстен уже навещал нашу страну, правда, не как музыкант – выращивал снежинки в самодельном агрегате на II Московской биеннале современного искусства и читал лекции о визуализации науки. Его лабораторные опыты выставлялись также на Венецианской биеннале и во множестве крупных музеев мира. А в музыкальной среде к его услугам укротителя техники прибегают современные классики Рюичи Сакамото и Майкл Найман – с последним у Карстена случилась опера Sparkie: Cage And Beyond – о волнистом попугайчике с феноменальным словарным запасом.

Стоило ожидать, что творческие пути AN и BB, давних поклонников друг друга, пересекутся. И результат, который дуэт продемонстрировал в единственном альбоме 2010 года Mimikry, тоже предсказуем – крики и чеканные монологи Бликсы плавают в абстрактном звуковом вареве к впечатляющему эффекту. В комментариях к видео I Wish I Was A Mole In The Ground есть, например, следующий: «Ничего страшнее в жизни не слышал, можно реально сойти с ума». Самим ANBB такая реакция нравится, однако Бликса с немецкой педантичностью поясняет: «Если ввести название песни на YouTube, первой выскочит не наша версия – это ведь народная песня, ее еще Боб Дилан исполнял». На концерте, увы, не будет Верушки фон Лендорф-Штайнорт, напевшей заглавный трек, – она красуется на обложке релиза в образе женщины-кошки. «Верушка вообще старая кошатница, у нее дома полно животных», – представляет Карстен музу Сальвадора Дали. Если загуглить слово Mimikry, в частности, найдется фото, где фрау Лендорф сливается с каменной стеной. Вот в амбивалентности органики и неорганики и лежит круг интересов двух славных мужей, а их музыка вполне способна вызвать оргазм у неживой материи.