Keane
О мероприятии
Британские провинциалы Keane дважды вытащили счастливый билет. Сперва французский продюсер Джеймс Сангер придал стадионной стати их Bedshaped и This Is The Last Time, а затем Саймон Уильямс подписал группу на свой скромный лейбл Fierce Panda. Дальше все как у людей: сингл Everybody’s Changing в топах (его даже перепела Лили Аллен), контракт с мейджором Island, туры по аренам и, как бонус, наркозависимость. Недолгая, впрочем: душка Том Чаплин сохранил розовощекость лишь потому, что кокаин, по его словам, превратил парня в безудержного мастурбатора, а кому захочется с этим мириться? Особого почерка в недавней четвертой пластинке Strangeland не чувствуется, разве что голос Тома зазвучал более дерзко, а сама группа из трио переросла в квартет – прежде строго клавишный пауэр-поп Keane теперь разбавлен звуками бас-гитары. В прошлый приезд сюда взмокший Чаплин был ошарашен количеством цветов и поющих вместе с ними глоток. Можно ручаться, в этот раз будет так же.
Британские провинциалы Keane дважды вытащили счастливый билет. Сперва французский продюсер Джеймс Сангер придал стадионной стати их Bedshaped и This Is The Last Time, а затем Саймон Уильямс подписал группу на свой скромный лейбл Fierce Panda. Дальше все как у людей: сингл Everybody’s Changing в топах (его даже перепела Лили Аллен), контракт с мейджором Island, туры по аренам и, как бонус, наркозависимость. Недолгая, впрочем: душка Том Чаплин сохранил розовощекость лишь потому, что кокаин, по его словам, превратил парня в безудержного мастурбатора, а кому захочется с этим мириться? Особого почерка в недавней четвертой пластинке Strangeland не чувствуется, разве что голос Тома зазвучал более дерзко, а сама группа из трио переросла в квартет – прежде строго клавишный пауэр-поп Keane теперь разбавлен звуками бас-гитары. В прошлый приезд сюда взмокший Чаплин был ошарашен количеством цветов и поющих вместе с ними глоток. Можно ручаться, в этот раз будет так же.