Алексей Володин
О спектакле
Про петербургского пианиста обычно говорят, что он чужд исполнительской эффектности, а виртуозности своей он дает волю в определенных рамках, без лишнего бравирования – не Ланг Ланг и не Денис Мацуев, в общем, что импонирует.
Про петербургского пианиста обычно говорят, что он чужд исполнительской эффектности (ничего ярче белоснежной сорочки на послеконцертный коктейльный прием от него ждать, мол, не приходится), а виртуозности своей он дает волю в определенных рамках, без лишнего бравирования – не Ланг Ланг и не Денис Мацуев, в общем, что импонирует. И вместе с тем Володин видится одним из самых значимых представителей русской фортепианной школы, исполнителем с узнаваемым, взвешенным стилем, где каждая нота звучит ясно, а берется и снимается ровно тогда, когда нужно. Насколько такая аптечная точность оправдана в программе сплошь из лирики Шопена: прелюдии, ноктюрны, баллада, полонез и скерцо, – будет понятно в Концертном зале Мариинского, где звезда престижных мировых фестивалей выступал неоднократно.