Группа “Pprofessors”. “Neuf Voitures Brulantes” (“Девять горящих автомобилей”)

Андрей Люблинский и Маша Заборовская рассказывают, как и зачем они превращали фетиши консюмеризма в рафинированные арт-объекты.

Андрей: Так получилось, что за парижскими погромами мы наблюдали с женой Катей из Берлина по телевизору. И меня это очень зацепило. А фургоны меня давно привлекали. У них есть характер. Маленькие колесики, мордочки. И они почти полностью состоят из цвета. Я их рассматриваю как персонажей.

Два разных импульса сложились?

Да не два, много импульсов. Как-то все сложилось. Я бы сказал, что мы пытаемся в этом проекте рассмотреть эстетический аспект парижских событий. Мы стараемся не трогать национальные, религиозные, политические темы. Все люди, все от мамы произошли. Меня в этом потряс "дизайн-организационный" момент: когда в течение часа человек может сжечь больше 30 автомобилей. Минимальные вложения и максимальный эффект. Я был в шоке.

Как перформанс?

Абсолютно верно. Хотя я перформанс ненавижу, но это потрясающе. В течение полугода мы бегали по городу, фотографировали фургончики. Потом делали эскизы в аксонометрии, выбирали цвета, логотипы. Логотипы не случайные — крупнейших корпораций. Пройти мимо них невозможно.

Как это будет выглядеть в галерее?

Девять моделей, я их рассматриваю как скульптуры. Плюс графика по стенам и еще простая флэш-анимация, Маша делает.

Сколько вы работаете вместе?

Больше 10 лет. Только в Петербурге мало выставляемся. В Германии, Финляндии, Швеции. В Москве тоже начинаем, у Айдан на "Арт-поле" был проект Trash man этой осенью. Проекты у нас разные — на стыке дизайна и искусства, функциональное искусство, арт-дизайн -мутный термин такой.

Ругаетесь в процессе?

Ты себе не представляешь, как! Но у нас своя схема существует. Мы очень много говорим: встречаемся и начинаем говорить на отвлеченные темы — про семью, про детей, про секс… Час поговоришь, два, что-то внутри разгоняется. Пока говоришь, думаешь о деле. Потом легче работать. Если четко сформулировать и поставить задачу, все получается. Я пытался этому студентов научить.

Ваши машинки — это художественные объекты, в которых образный материал — дизайнерский, так? Такой поп-арт, который работает с материалом рекламы?

Да, с поп-артом это сильно связано. Например, машинки напоминают коробки-упаковки с логотипами.

Получается, то, что вы делаете, — это и есть конфликт в голове у зрителя: зачем ему показывают простые красивые машинки, которые отсылают к острым политическим проблемам…

Правильно. Без политики, без мяса, без фарша ничего не получится.

Идеальное поведение зрителя на выставке? Он пришел…

Он пришел, увидел людей, которых не видел очень давно, то есть нас, выпил шампанского и дожидается нас на улице, что-бы пойти с нами чего-нибудь покрепче выпить.

Маша: Андрей говорит, что у нас кардинально разные позиции, но это гипербола. Он вообще любит гиперболы.

Андрея послушаешь, получается вот что: вы столько работаете над точной, окончательной, совершенной формой — контрасты фактуры, цвет… Противоречие в том, что тема при этом провокативная. То есть вы ставите зрителя перед фактом, что ему "про это" рассказывают на языке чистого искусства, изысканной формы.

Со всем сказанным я соглашусь. Мы над этим и работали. Конечно, мы не просто хотели проинформировать зрителя о том, что такие события были. Мы сделали чуть ли не 60 эскизных моделей, все выверено формально до миллиметра. Меня, возможно, социальные вопросы интересуют больше, чем Люблинского.

Когда я училась в Германии, то успела погрузиться в эту жизнь достаточно, чтобы понять, что все, собственно, непросто. Я помню, как по телевизору увидела карту Европы с горящими язычками пламени в тех точках, где проблемы сгущаются и визуализируются. Понятно, что люди высказались, подали реплику.

Тут много аналогий с искусством — люди привлекли внимание своей акцией и создали визуальные символы. У нас в итоге все тоже превратилось в символы: символ искусства — "скульптурная" часть, логотипы — символы корпораций, глобализация… Для многих поиск знаковой выразительности считается задачей дизайнера. Но ведь те же поиски могут быть направлены на достижение и отвлеченных целей. Таким образом, граница искусства и дизайна — это то, что нас интересует. В арт-мире нас часто с опаской называют дизайнерами. Мы предлагаем посмотреть на проблему шире.