Конкурс имени А.П. Петрова

Автор «Билета на балет», советских песенных хитов, саундтреков к телесериалам «Идиот» и «Мастер и Маргарита», Игорь Корнелюк приглашен в жюри Первого Всероссийского конкурса композиторов им. А. Петрова. Его задача — найти и профессионально оценить еще не известные ни городу, ни миру будущие хиты и шлягеры молодых сочинителей. Две номинации — «Симфоническая музыка» и «Эстрадная песня и романс» — учреждены на конкурсе в память о жанрах, в которых прославился Андрей Петров.

Первое открытое прослушивание финального этапа пройдет в Большом зале Филармонии 2 сентября, в день рождения композитора. Будут исполнены сочинения для симфонического оркестра — по условию, не более 15 минут каждое. 9 сентября в Академической капелле споют эстрадные песни и романсы новых композиторов. Чтобы выявить финалистов, отборочные комиссии из петербургских и московских композиторов просеивают 113 симфонических партитур и 156 песен и романсов.

Часто приходится судить начинающих коллег по цеху?

В жюри конкурса композиторов я сижу впервые. Но конкурсы не люблю: не участвовал в них ни разу. Мне кажется, что как принцип они морально очень устарели. На Западе этой бесперспективной истории, кажется, приходит конец. Когда-то «Евровидение» было серьезным конкурсом песни, в котором принимали участие сэр Элтон Джон и «АВВА». Но в последние годы там все превратилось в дикое шоу, в театр абсурда — смотришь и не понимаешь, что происходит: меняются красивые декорации, дуют ветродуи, развеваются хаера, множество спецэффектов, пиротехники, и нет главного — музыки. Нет ни у кого никакой. С песней сегодня вообще дела обстоят плохо. Как жанр песня умирает, если уже не умерла: из нее исчезла мелодия.

Может быть, на новом конкурсе найдут гения-песенника?

Может быть, проявятся какие-то яркие имена. Как ни крути, но для молодых композиторов это может стать шансом показать себя, крикнуть «Я есмь!». Может, этот конкурс станет исключением из правил.

А есть перспективы у его участников? Стране нужны новые композиторы?

Потребность в композиторах есть. Другой вопрос, что эта профессия переживает кризис. С одной стороны, есть те, кто работает в академических жанрах, требующих подготовленного слушателя, но абсолютно оторванных от жизни. А музыка должна выполнять свое главное предназначение — воздействовать на слушателя, вызывая сильную эмоцию. Если этого не происходит — наверно, это уже не музыка, а самолюбование. С другой стороны, существует прикладная музыка, шоу-бизнес. Гениальное изобретение Генри Форда — конвейер, вещь, необходимая для производства материальных вещей, но не пригодная для произведений искусства. Тем не менее есть индустрия по производству песен, конъюнктура жанра, который с каждым годом все более девальвируется. В ней находится применение всем: режиссеру, продюсеру, саунд-продюсеру — но только не композитору.

А вы с кем вместе?

Я сознательно самоустранился в конце 1990-х, когда почувствовал наступление шоу-бизнеса. Конкурировать со смазливыми девочками, которых финансируют нефтяные магнаты, не то что бессмысленно, но безнравственно. Сейчас техника такая, что при желании можно и слона записать — и он споет со словами. Работать в жанре песни в чистом виде стало неинтересно. У меня появился новый способ применения сил — в кино. Но если честно, я мечтаю о работе в музыкальном театре.

Вы разделяете музыку на элитарную и демократическую?

Я пришел к убеждению, что музыка бывает живая или мертвая. Предположим, творчество Фредди Меркьюри — настоящее большое искусство, которое я поставил бы на одну планку с творчеством Шостаковича или Прокофьева. В консерватории за это утверждение мне бы голову снесли. Но мне плевать, что сделали бы в консерватории. Там, кстати говоря, мертвой музыки рождается очень много.

Конкурсу дали имя Андрея Петрова. В чем вы видите секрет популярности его музыки?

Она — живая: в ней есть жест, она дышит. Как этого добиться? Рецепта нет. Вспомните, например, музыку в «Служебном романе». А мелодия вальса из «Берегись автомобиля»? Все это уже вошло в анналы мировой культуры. А, например, в фильме «Я шагаю по Москве», благодаря в том числе и его музыке, разлит дух 60-х годов — это мы в космосе, это цветные телевизоры, это когда разрешалось больше, чем раньше, это надежда на будущее. Но на своем опыте я понял, что простая, интонационно-прозрачная песня, без стилистических изысков, мастером которой был Андрей Павлович, — самый тяжелый жанр.