“Бешеные псы”

Сейчас очень многие режиссеры жалуются, что нет работы. А ты постоянно придумываешь какие-то проекты, все время занят. Как тебе это удается?

Я ни у кого не спрашиваю, есть ли работа. Я ее сам для себя придумываю. Если есть зрительский спрос, значит, и работа должна быть. Давно открыта мастерская на Литейном, где ждут молодые ворческие силы. Понятно, что там не будут платить, но если все получится, вторая постановка будет уже оплачена. Сейчас в городе намного больше денег, чем было раньше. И если ты их нашел, то свободно можешь что-то делать, а не прятаться в подвалах, как прежде. Поэтому именно сейчас я могу сказать, что настоящая работа появилась. Когда ты надрываешься три месяца, но потом понимаешь, что все будет хорошо: и зрители получат удовольствие от спектакля, и ты сумеешь достойно «продать» свой продукт — тогда и силы появляются.

А почему это не всем удается?

К сожалению, сейчас при репертуарных театрах нет таких кадров, которые смогли бы быть хорошими продюсерами, привлекая к постановкам средства и собирая интересные команды для спектаклей. Мне повезло — я нашел продюсера, который знает, как «продавать» мои спектакли. А это, считай, «зеленая карта» для режиссера. И у меня легко возникают названия, которые всем будут интересны.

Почему именно «Бешеные псы»?

Потому что это абсолютно гениальный актерский материал. И по жанру — это одна из последних настоящих трагедий с единством времени, места и действия. И там говорится о таких важных вещах, как дружба, предательство, мужской кодекс чести. Тарантино этим сценарием сказал новое слово в кино. Герои говорят какие-то неожиданные вещи, которых от них никак не ожидаешь. Это разговоры современных людей, в которых нет выдуманности и итературщины. Тарантино очень точно передает, как люди прячутся от действительности за какими-то бытовыми фразами типа: «Ты любишь гамбургер?». У отечественных драматургов я такого не встречал.

Тарантино — автор жестокий. Не боишься шокировать зрителей?

Зрительский цинизм дошел до такого предела, когда кровь уже не страшна, а все жаждут чего-то более брутального. Есть феномен, который не обсуждался в театре: мы говорим о любви, о долге, но не о том, что многим хочется пойти и как следует дать в лицо своему соседу, и это никого не шокирует. В современных текстах эта тема давно не звучала так вкусно, как у Тарантино в «Бешеных псах».

Какие впечатления от фильма ты переносишь на сцену?

Как только я увидел этот фильм, я сразу почувствовал очень сильное обаяние этой истории. И мне очень нравится, что это не о бабах. Это материал, в котором женщина не нужна. Герои, конечно, украли бриллианты, но совсем не для того, чтобы подарить их прекрасной принцессе. Тут история без «слащавой малины». Это мужики. И мужики смешные и трогательные в своем бешенстве, как ни странно это звучит. Они играют, играют — и заигрываются до смерти.

Это после «Монологов вагины» тебе женщины надоели?

Можно сказать, что после «Монологов», «Псы» будут достойным мужским ответом. Мы говорим о честности отношений, о верности, о мужской дружбе — и это для нас самое важное. Мужики — интересная штука, очень интересно ими заниматься, и я думаю, что выбрал для этого правильный материал.

Расскажи, как собиралась команда актеров, с которыми ты работаешь?

Команда собиралась трудно. Сначала мы ориентировались на более взрослых актеров, которым хорошо за сорок. Но их оказалось сложно убедить, что нужно будет работать четыре раза в неделю в маленьком зале. А мы принципиально не хотим играть спектакль в большом зале, чтобы сохранять некоторую интимность. В этом зале идет взаимообмен энергией со зрителем. И в итоге команда собралась из моих друзей, с которыми мы легко понимаем друг друга. Александр Ронис, знакомый по главным ролям в «Тетке Чарлея» и « PRO Турандот», с которым мы параллельно учились в институте. Руслан Ибрагимов — выпускник Григория Козлова. Антон Васильев — выпускник с последнего курса Вениамина Фильштинского, обладающий просто редкостным мужским обаянием. Он человек нового поколения. Игорь Головин из театра «Фарсы», с ним мы играли в спектакле «Дядя Ваня». Он человек по «театральному языку» свой в доску, и мы понимаем друг друга с по- луслова. Сергей Брезгинов — актер, не замеченный раньше. С очень ярким лицом и огромным диапазоном возможностей, и очень смешной, острохарактерный Юрий Ядровский — фантастически талантливый человек с редким комическим даром. Денис Кириллов — его используют немного однотипно, а ведь он поэт, пишет забавные эпиграммы. Когда они все собираются в одном помещении — это уже комично.

Ты не боишься неизбежных сравнений с Квентином Тарантино?

Так это и хорошо, когда сравнивают с Тарантино. Лучше, чем, например, с Вырыпаевым.

Почему именно с ним?

Вырыпаев замечательный человек. Но я говорю про разницу величин. А что касается сравнений — у нас собственный взгляд на этот текст. Мы играем не Тарантино, а в Тарантино — свое отношение к тому, что он придумал. Его имя — бренд, который будет влиять на нашу продаваемость. И за это я могу простить, если его фильм окажется лучше (смеется). Я не стесняюсь, когда говорю о том, что хочу, чтобы наш проект стал модным и хорошо продавался. И думаю, чем дальше будет развиваться проект, тем меньше мы будем нуждаться в таком пиар-ходе как его имя.

Что планируешь делать еще?

Следующая моя постановка будет про гомосексуалистов. «Эдвард II» Кристофера Марло.

Почему?

Потому что я знаю, как это делать в наше время, когда весь мир обсуждает свадьбу Элтона Джона. Я еще в марте знал, как оформлять эту шотландскую историю с мужчинами в килтах. А чуть позже вышел фильм «Антидурь», в котором килты носят Дюжев и Динамит. Прямо совпали идеи.

А Тарантино позовете на премьеру?

Я несколько раз созванивался с его агентом, но пока он не проявил интереса. Но мне кажется, что я настолько переделал текст, что он превратился в авторский. Там много нового. Саша Ронис сейчас такой гангстерский рэп, например, нам сочинил, что «Кровосток» отдыхает. И вообще, мне кажется, что Тарантино расстроится, если наш спектакль увидит.

Почему, может быть, и обрадуется!

А может… Кровищи-то много будет!