Трики: «В русских клубах куда веселей, чем в лондонских»
Вы записали альбом в Париже, да так там и остались – отчего вдруг?
Я слишком много времени провел за океаном, вдали от семьи, от дочки, которая растет не по дням. Вот и решил, что пора перебраться поближе к родине. Но, скажем, Лондон для меня – слишком большой и шумный бизнес-сити, крайне далекий от лос-анджелесской расслабухи. Мне, чтобы быть в хорошем артистическом тонусе, нужен был город помедленней – Париж подошел в самый раз.
Многие писатели, художники, артисты отправлялись в Париж специально за вдохновением – пребывание там как-то отразилось на вашей новой музыке?
Не сказал бы, что на альбоме прямо-таки лежит печать Парижа. Моя музыка – это моя музыка вне зависимости от того, в какой точке земного шара я ее записываю. Разве что пригласил несколько местных музыкантов поучаствовать – вот и все влияние пространства. Скажем, увидел одного парня, который играл на саксофоне прямо под окнами студии, и сразу потащил его к микрофону.
В предыдущем альбоме Knowle West Boy вы препарировали собственное детство – у Mixed Race есть единая тема?
Темы как таковой нет, есть некое общее ощущение, что моя музыка не ограничена расовыми рамками – вот, мол, белая музыка, а вот черная. Я сам рос в семье, где за столом сидели люди всех цветов кожи, и это, конечно, не могло не сказаться на моей восприимчивости. В определенной степени Mixed Race можно считать продолжением Knowle West Boy – здесь тоже много моих подростковых впечатлений о жизни в не самых благополучных кварталах.
Насчет продолжения темы – это заметно и в форме, новый сингл Murder Weapon несет то же витальное блюзовое начало, характерное для Knowle West Boy.
Да, весь альбом такой – современный блюз на старых дрожжах. Родись я лет на пятьдесят пораньше, точно был бы блюзменом.
В альбоме множество голосов, с которыми вы прежде не работали, – кто такая, скажем, Фрэнки Райли?
Я ее в Лондоне приметил, мы с ней одного поля ягоды и существуем на одной волне. В ее венах тоже течет множество кровей, она схватывает на лету все, что я пытаюсь выразить музыкально, и буквально чудеса творит у микрофона. Я даже позволил ей написать текст к треку Ghetto Stars, оставил ее один на один с мрачной тягучей темой, и через пару часов – бах! Она выдает текст в точности о том, о чем думал я, – развила гангстерскую тему так, как ни один Тупак не смог бы. Мощно и без гламурных прикрас. Еще в альбоме поет Терри Линн, совершенно безбашенная девчонка из ямайского Кингстона. Мне показали ее на Youtube, и моей первой реакцией было: «Вот это п***ц!» В итоге она подарила мне тему жизни в трущобах городских Kingston Logic, а я в знак благодарности засветился в ее альбоме.
А про музыкальные способности своего брата Марлона, который тут тоже поучаствовал, что скажете?
Вот за кем я бы посоветовал следить музыкальной общественности. Он долго запрягал, но в итоге вырос в настоящий талантище, фонтанирующий идеями, и попробуйте его теперь остановить. Пресс-релиз утверждает, что вы снова готовы поработать с Massive Attack – кто сделал первый шаг навстречу? Господи, впервые об этом слышу. Никаких планов с моей стороны точно нет – вам стоит спросить Massive Attack.
В один из своих приездов в Россию вы сделали себе татуировку кириллицей – это зачем?
Уже не помню, в Петербурге или в Москве это произошло. Русские буквы мне кажутся чем-то исключительно прекрасным с эстетической точки зрения. И вообще я чувствую непонятное, но очень сильное сродство с русскими. Меня здесь принимают так, как ни в одной стране мира.
Последний раз в Петербурге вас после концерта заметили в клубе Mod разливающим народу водку за барной стойкой.
О да, в русских клубах куда веселей, чем в лондонских. Русские оттягиваются до упаду и проживают каждый день как последний. Мне это очень импонирует, я сам такой.