Не стреляйте в фокусника

Пожилой господин в красном фраке, выступающий под псевдонимом Татищефф, вытаскивает из цилиндра кроликов, машет возникающими из ниоткуда пестрыми платками и демонстрирует прочие нехитрые трюки из арсенала балаганного фокусника. Правда, они уже на фиг никому не нужны, поэтому фокусник катается по миру на самых разных видах транспорта и показывает их где придется самой неотесанной и неприхотливой публике. И как раз среди таких зрителей – в деревне, отмечающей праздничным концертом проведение электричества, – у фокусника появляется самая преданная поклонница.

Снятый по забытому сценарию Жака Тати, «Иллюзионист» ему же и посвящен: главный герой носит настоящую фамилию классика французских комедий – Татищев. Да и сам сценарий режиссер спрятал в стол, скорее всего, именно из-за излишней исповедальности. Не только как художника, которого никто не понимает и каждый может обидеть, но и как человека: судя по всему, девочка, вырастающая рядом с фокусником, становящаяся самым дорогим ему человеком и покидающая его, списана с дочери и владелицы прав на произведения Тати – Софи. С ней Шоме вел переговоры, еще когда работал над «Трио из Бельвиля» (он хотел использовать эпизод из «Праздничного дня»); она же перед смертью дала согласие на анимационную экранизацию отцовского сценария и завещала его Шоме.

Но куда важнее отсылок к биографии прототипа героя другая аналогия, тоже читающаяся легко. Кино началось с иллюзиона, так что любого режиссера-волшебника можно условно обозвать иллюзионистом. Поэтому «Иллюзионист» – не автобиография Тати в стилистике «магического реализма» (примерно как в какой-нибудь «Любви хулигана»), а скорее лирическое высказывание Шоме. Татищев здесь – собирательный образ режиссера в современном мире, где пыльное волшебство никому не нужно – его сменили громкие и бессмысленные трюки (их в «Иллюзионисте» олицетворяет банда хайрастых рокеров-кривляк). И здесь Шоме предельно точен и выбирает очень правильную интонацию: ни слова про одиночество художника с большой буквы в жестоком мире наживы и чистогана. Только старомодная, без заигрываний и кокетства графика, предельно антропоморфные персонажи, максимально неспешный ритм повествования. В этом смысле «Иллюзионист» без нагромождений и уточняющих комментариев исповедально открывает самую суть работы художника. Жест, который можно только оценить – смело, круто.

Автор «Трио из Бельвиля» Сильвен Шоме и сам в интервью говорит, что фильм не столько про Тати, сколько про него самого: дескать, вот и я такой же, как фокусник Татищефф, и мои тщательно прорисованные чудеса из бабушкиного сундука никому в эпоху 3D не нужны, но ничего – свой кусок хлеба имею, пара наивных деревенщин найдется. И, в общем, ему веришь – жесткая антитеза кроликов, спрятанных в цилиндрах, и кривляк-рокеров с чубами и гитарами наперевес работает примерно так же, как во времена Тати. И она, если говорить положа руку на сердце, куда важнее семейных преданий.