Интервью с режиссером спектакля «Коварство и любовь», Василием Бархатовым
Бархатов успел поработать даже на телевидении – он режиссировал новогоднее «Оливье-шоу»
Опера, драматический театр, кино, телевидение, цирк… Стремитесь быть универсальным режиссером? Не то чтобы стремлюсь, нет, лишь делаю то, что мне интересно, когда появляется возможность. В какой-то степени я разделяю мнение, что всем сразу заниматься нельзя: обязательно где-нибудь облажаешься. Но просто когда есть большой интерес к чему-то и тебе делают соответствующее предложение, думаю, отказываться не надо. Речь, конечно, не о том, чтобы всюду «галочки» поставить. Я долго скулил, что хочу снимать кино, так аккуратно забрасывал всем эту мульку, чтобы где-то нашелся добрый человек и профинансировал, а потом вдруг раз – и предоставилась возможность. То же и с драмтеатром: долго никто не решался позвать. Человек, которому я буду всегда благодарен и, к прискорбию, уже больше не смогу благодарность выразить, – Роман Ефимович Козак (худрук московского Театра им. Пушкина, в котором Бархатов поставил спектакль «Разбойники», в прошлом году ушел из жизни. – Прим. Time Out). Он позволил с актерами его театра сделать мой первый драматический спектакль – это, кстати, тоже была ранняя пьеса Шиллера.
В чем для вас кардинальное различие работы в опере и в драме? Артисты в опере, благодаря музыке, уже в какой-то степени погружены в драматургию. Есть проторенная музыкальная колея и, что бы артист ни делал, все равно получится Отелло или, скажем, Онегин. И задача режиссера – не навредить и максимально уточнить это изначально заданное направление. А в драме – всего лишь кусок текста. Что с ним делать, как его разыграть? Это уже совсем другая работа – более сложная, чем просто мизансценирование.
А в «Коварстве – любви» музыки совсем не будет? Будет, и много, но не оперной: Ник Кейв, Nirvana, Muse, Queen. Действие будет происходить в современности, с сегодняшними европейскими подростками, он – из семьи владельца крупной корпорации, а она – дочка звукорежиссера, который держит скромную такую полуподвальную студию и пишет там всяких разных людей, в том числе фриков. То есть, грубо говоря, к нему может прийти Башмет, а через полчаса – какой-нибудь подросток-рэпер из соседнего двора и записать свой жалкий дебютный альбом. И вот эти молодые люди познакомились на волне рок-субкультуры. Ну, скажем, ведь на концерте Depeche Mode в танцевальном партере вполне могут встретиться плечом к плечу человек с Рублево-Успенского шоссе и житель спального района.
Герои Шиллера Фердинанд и Луиза в вашем спектакле встретятся на рок-концерте? Именно, под звуки песен про любовь и смерть. И вот этот музыкальный, субкультурный фон как раз подпитывает юношеский максимализм, подталкивает героев к неадекватным решениям. Именно это может заставить пойти и отравиться. Почему? А потому что мы умрем, как Ромео и Джульетта, ведь это красиво! Ведь так поет группа HIM: «Like Romeo and Juliet… Baby take my hand». Вот я включил айпод, я послушал эту песню, я спер в ящике стола у папы яд – это такой возраст, когда сделать попытку суицида практически то же самое, что громко хлопнуть дверью, уходя в свою комнату. И, по-моему, пьеса Шиллера именно об этом написана – прекрасным романтическим языком – о плачущих родителях, которые встречаются в морге на опознании своих детей-подростков. И все! Все заканчивается сухим протоколом судмедэксперта: «Два подростка отравились цианистым калием». А как они любили друг друга, по-настоящему или нет, в протоколе этого не написано – два трупа, несчастные родители, похороны – все, точка.
Простушку Луизу у вас играет Полина Толстун из БДТ, которую часто назначают на роли благородных девиц с аристократическими манерами. А исполнители роли Фердинанда Илья Дель и Антон Багров, наоборот, имеют амплуа эдаких простых современных пареньков. С Полиной у меня напрочь отсутствуют проблемы, которых я боялся: что она чего-то не будет понимать или принимать, или будет слишком статуарна. Я брал ее на роль по принципу: ничего не получится, но давайте рискнем. А она оказалась совершеннейшая сорвиголова – я очень люблю таких актеров. И, кстати, ее бывший однокурсник Илья Дель точно такой же. Они вполне европейские артисты, которые не задаются бесконечными вопросами: а почему то, а почему се, – если что-то надо, значит, надо, они тогда голову себе готовы отгрызть на сцене. 
Раньше исполнители главных ролей Антон Багров и Полина Толстун играли настоящих дворян и мещан
Если украсть терминологию у кино, ваш будущий спектакль – мейнстрим или артхаус? Он рассчитан на любого зрителя – от академика до пэтэушника, или все же это зрелище для некоей продвинутой аудитории? Я думаю, это будет понятно для всех, внятная история, рассказанная иногда, может быть, странно, эксцентрично, может быть, с элементом абсурда, но, в принципе, это задумывается как очень бытовой спектакль. И это не будет длинно, не будет скучно, да и как «Коварство и любовь» можно растягивать на четыре с половиной часа? Это же написано совсем молодым человеком, такой пламенный текст, новаторский, передовой.
Фото: Игорь Симкин, Елена Насибуллина. Интервью: Андрей Пронин
«Коварство – любовь»
Театр «Приют комедианта»
Расписание смотрите здесь