Интервью: Марк Колен
Лидер самого стильного кавер-бенда планеты Nouvelle Vague Марк Колен рассказал о новом альбоме и преимуществах России перед Францией.
Представьте диско-хит Heart of Glass группы Blondie, перепетый в нежных ритмах босса-новы. Или грязный хардкор-боевик Too Drunk to Fuck группы Dead Kennedys, спетый нежными девичьими голосами на фоне акустических гитар, перкуссии и аккордеона. Именно так интерпретируют песни своей юности два француза с потрясающим вкусом, творящие под вывеской Nouvelle Vague. Название, которое переводится как «новая волна», намекает одновременно на последний истинно новаторский период в поп-музыке и расцвет французского кинематографа. Друзья-мультиинструменталисты Марк Колен и Оливье Либо взяли в помощь восемь девушек и одного карибского красавца с небесными голосами, которые никогда не слышали оригинальные версии исполняемых ими композиций — и в это довольно трудно поверить. Такой подход вызывает вполне объяснимый интерес: дружелюбные версии Nouvelle Vague звучат в радиоэфирах чаще ершистых оригиналов, а выступает группа с периодичностью раз в три дня. При такой занятости увидеть их здесь — большая удача.
Почему так часто меняешь вокалистов?
Всегда интересно работать с новыми людьми, находиться в поиске. Иногда кто-то просто слышит нас и говорит: «Я хочу делать то же, что и вы», — и мы пробуем работать вместе. В Париже я много общаюсь с музыкантами-профи, многие из них стали друзьями, мы варимся в одной теме.
Нас чем порадуете?
Конечно, мы будем играть проверенные хиты плюс пять-шесть треков с альбома, который выйдет в январе следующего года. Сейчас как раз работаем над ним.
Когда вы с таким плотным гастрольным графиком успеваете заниматься новинками?
Я продюсер проекта, не езжу с командой постоянно, а беру на себя примерно половину дат, если это действительно важные мероприятия или какие-то города, куда мне интересно поехать, посмотреть публику, пообщаться с людьми. Играть каждую неделю во Франции для меня не так важно, как съездить на гастроли в Азию или, опять же, в Россию. Все остальное время я провожу в студии, работая над новыми композициями. Конечно, иногда времени действительно не хватает, потому что это не просто проект, это группа, и я не могу работать один.
Правда, что ваши вокалисты поют песни, которые до этого не слышали?
Мелани и Ками, с которыми мы работаем с самого начала, действительно не слышали тех песен, которые они исполняют на первом альбоме. Мы собираемся, репетируем пару раз, пробуем, и через какое-то время песня совершенно меняется, рождается какая-то своя мелодия, своя идея, совсем не похожая на оригинал, и на это никак не влияет то, что кто-то слышал эту песню раньше.
Расскажи о новом альбоме.
Он будет продолжением предыдущих двух, концепция та же — кавер-версии. Мы постоянно привлекаем новых вокалистов для работы, у каждого из них свой подход, свой стиль. В этом альбоме будет много кантри, чуть фанка, босса-новы и регги. Еще в последнее время мне нравится возвращаться к старому вокальному джазу — это вы тоже на альбоме заметите.
Как вы выбираете песни?
Все просто: беру те песни, от которых фанател в детстве, и придумываю им новое, свое звучание.
Чем еще занимаешься?
У меня есть очень интересный проект Hollywood mon amour — переделываем саундтреки из кинофильмов 80-х годов. Сейчас делаем запись со Скай Эдвардс, которая пела в Morcheeba.
Вам по душе стадионы или маленькие клубы?
Мне клубы нравятся больше, чем фестивальные площадки. Идеальный вариант — заведение на 1000—1500 человек, не маленький, но все же клуб. И, конечно, мы хотим, чтобы люди танцевали с нами, мы любим активную публику. Если бы нам предложили на выбор рок-клуб или джазовый, я бы предпочел первый вариант.