Интервью с Энтони Гормли
Какие у вас отношения с античным искусством? Это сфера какого-то особенного интереса или Эрмитаж был просто приятным местом, где можно поработать? При должном уважении классические работы не особенно интересны мне сами по себе, и я критически отношусь к последствиям, которые принесли идеалы классицизма западной скульптуре. Меня скорее интересует разница между телом и, если хотите, фигурой, разница между телом – вместилищем жизни и телом – изображением, идеалом, символом. Я ставлю под вопрос два постулата: во-первых, что красота может быть рукотворна, а во-вторых, что человек, будто это само собой разумеется, способен к самосовершенствованию. Сила классических моделей в том, что они задают не только канон красоты и пропорций, но и норму для амбиций человеческого тела. И эта сила, с моей точки зрения, до сих пор является чересчур доминирующей. Для меня истинная природа скульптуры заключается в том, что это статичный объект, который при этом заставляет мир двигаться.
Ваши скульптуры напоминают о пиксельной графике. Это образ человека цифровой культуры? Мне интересно бросить вызов классическим идеалам, противопоставить их постиндустриальному миру, в котором мы сейчас живем. И я хотел использовать эту отсылку к пикселям и представить тело, которое говорит языком архитектуры, а не классических образцов.
Ваша инсталляция изменяет логику прохождения через выставочные залы. Вы ставите под вопрос существующую музейную структуру? Музеи сейчас предлагают путешествие в своего рода зону комфорта: если тебе кажется, что твоя жизнь не особо значима, ты идешь туда, где обитают боги и герои – на видном месте в неизменном контексте. Но мы же идем в музей не для того, чтобы быть обманутыми величием прошлого, а чтобы вдохновляться его ошибками. И возвращаемся в реальную жизнь с ощущением, что мы не сделаем те же ошибки.
Какова судьба античных статуй на выставке? Я играю с ними в грубые игры – составляю из них нечто вроде эротического созвездия: Венера смотрит на Диониса, но Дионис больше интересуется своим бокалом вина. Эрос одержим Афиной, но она увлечена только своей силой. Обычно эти статуи расположены высоко на постаментах рядом со стенами, и на самом деле вы никогда не видите их в объеме. Снимая их с постаментов и перемещая по залу, я даю возможность зрителям впервые увидеть и почувствовать их как объект, тело в пространстве – буквально как свое собственное. И не ожиданно эти скульптуры начинают выглядеть жалко, предстают перед нами маленькими и ущербными.
Во многих ваших работах ваше собственное тело использовалось как основа для металлического слепка. А в этом проекте? Здесь тоже, но в этом нет ничего особенного – вы не видите никакого воспроизведения моей физиологии. Выставка называется «В полный рост», потому что я постигаю скульптуру в ее стабильности, в ее вертикальном положении. Я не уверен, что воспринимаю «стояние» скульптуры как должное, точно так же как не воспринимаю как должное «стояние» тела человека. Мы все, говоря метафорически, должны однажды упасть. И даже ходьба – это форма падения. Все мои работы нестабильны, несмотря на то что на этой выставке они привинчены к полу.
Энтони Гормли. «Во весь рост» С 24 сентября Государственный Эрмитаж