Кино
Интервью с Мартином Скорсезе
14 января 2012
2 мин
«Я пришел в кино 40 лет назад – и это были 40 лет борьбы»
Вы и детское кино – это как-то совсем не укладывается в голове. Это правда – я и сам удивляюсь. Как это так – семейная картина и моя фамилия на плакатах? Но на самом деле я всего лишь хотел снять кино, которое могла бы посмотреть моя младшая дочь. Ей всего 12 сейчас. Я же счастливчик – у меня родились дочки, когда мне было за 30, а младшенькая – когда мне исполнилось 57. Я сейчас уже не так молод и полон сил, как раньше, но зато мы бываем вместе почти каждый день и действительно дружим. Так что когда я иду работать, то могу смотреть на мир ее глазами.
В каком-то смысле в «Хранителе времени» вы продолжаете свой просветительский синефильский труд, ведь один из важных персонажей – Жорж Мельес. Не уверен. Я, во всяком случае, стремился не к этому. Маленький мальчик, его история – вот что заставило меня взяться за этот фильм. Уже потом люди, с которыми я работал, начали проводить параллели между «Хранителем» и моей работой по реставрации и возрождению фильмов незаслуженно забытых режиссеров. И много позже мой монтажер Тельма Шунмейкер указала мне на связь между линией с Мельесом из фильма и тем, как я в свое время напомнил миру о Майкле Пауэлле.
Вы в свое время и сами, как Пауэлл, навоевались с продюсерами. Сейчас проще стало работать? Тут вы правы, да. Я пришел в кино 40 лет назад – и это были 40 лет борьбы. Бывали тяжелые времена – когда приходилось биться за то, чтобы снимать так, как я хочу это делать. Через две недели после начала съемок «Таксиста» вообще пришлось ставить продюсерам ультиматум: или делаем по-моему, или не делаем вообще ничего. И знаете что? Я до сих пор бьюсь. Правда, я научился сводить к минимуму число ситуаций, когда это необходимо. Теперь я стараюсь работать только с друзьями. Времена, когда нужно было садиться за стол с врагами и, смотря им в глаза, доказывать, что ты прав, слава богу, прошли.