Интервью с режиссером фильма «Безразличие»

Но время было не самое удачное – картину остановили, режиссер занялся съемками клипов… А спустя двадцать лет все-таки закончил «Безразличие» и получил за него Гран-при «Кинотавра».

Как так получилось, что фильм, снятый двадцать лет назад, вы решили завершить и выпустить именно сейчас? Ну я просто двадцать лет назад расхотел этот фильм снимать. Отснял материал – и пропало желание. Захотелось заняться чем-то другим.

Клипами для ДДТ и «Алисы»? Точно. Я музыку люблю.

Но за эти двадцать лет много чего изменилось – ясно, что тогда фильм был таким постмодернистским стебом, а теперь получилось ретро. Тогда это тоже было ретро. Я был повернут на шестидесятых. У меня и родители – представители этого поколения. Так что мне очень захотелось воспроизвести стиль этой эпохи на экране. Это с одной стороны. А с другой, я тогда перся от параллельного кино, от ленинградских некрореалистов – и хотелось что-то в том духе сделать.

Вы поэтому пригласили делать анимацию для фильма Бориса Казакова, который был близок к этой тусовке? В начале работы дело до анимации так и не дошло. Это уже потом, когда я вновь обратился к работе над фильмом, мне захотелось какой-то дух восьмидесятых туда вернуть. И Боря оказался ровно тем человеком, в котором этот дух жив. Вот и ты небось не догадался, что анимация сейчас сделана, а не тогда.

Как получилось все-таки, что вы к этому фильму вернулись спустя двадцать лет? Ну я жил себе спокойно, снимал клипы. Снял вот фильм про Цоя – «Просто хочешь ты знать» (там, кстати, тоже Казаков делал анимацию). Собрался снять новый фильм – и тут все вспомнили, что есть «Безразличие». И стали орать: давай, закончи его наконец!

Но он же тогда не был закончен – насколько «Безразличие» сделано в 1989-м, а насколько сейчас? Пятьдесят на пятьдесят. Тогда отсняли и сделали монтаж черновой, сейчас все довели до ума и доделали.

Не обидно, что тогда это была бы такая шпилька, не самый удобный фильм – что-то вроде «Двух капитанов – 2», а теперь получилось теплое такое и обволакивающее кино? Ой, слушай, ну ты не переоценивай фильм – это не такое серьезное произведение. Мы ничего такого сказать не хотели, никаких шпилек ни в кого втыкать, никого обволакивать не собирались. Просто вот собралась компания друзей, прочла то, что я сочинил, загорелась идеей. Хотелось даже не столько снять кино, сколько потусоваться. Ну и потусовались, нормально.

При этом вы, как и Бондарчук, в 1990-е снимали клипы. Каково было возвращаться в кино оттуда, не сломал вас мир наживы и чистогана? Ну, я подготовился должным образом… Погоди, ты хочешь сказать, что ли, что в фильме что-то клиповое есть? Ты его видел вообще?

Да. Ничего особо клипового нету. Ну вот видишь. Кстати о музыке: откуда в «Безразличии» взялся Хиль, поющий в одном из эпизодов песню про треугольник, у которого три точки и три стороны? Его мы тоже сейчас уже досняли. История с «мистером Трололо» тут ни при чем – просто нужен был человек, в котором этот стиль 1960-х сконцентрирован. А он такой один остался. Ну кто еще? Магомаев уже не пел на момент съемок… Все! Ну и подвернулся очень удачно Саша Лушин из группы «Препинаки» – он помог нам договориться.

А что это за песня? На нее на «Кинотавре» многие подсели потом, искали запись в Сети. Песня так и называется – «Треугольник», ее специально для фильма написал Александр Сазонов, отдельно она нигде не выходила. Хиль ее одобрил и спел легко. Не знаю – может, возьмет в репертуар свой теперь.

Ну а как с тем, что этот фильм просто веселое времяпрепровождение, вяжется Гран-при «Кинотавра»? Да никак. Мне это, вообще говоря, по барабану.