«Мы отлично умеем делать депрессивные вещи, но пока не считаем это нужным»
Спектакль, который вы покажете в марте, станет продолжением первого «Кецаля» шестилетней давности? В определенном смысле да. Связь будет большая в персонажах, музыке и энергетике всего действия. Мы продолжаем историю, которую начали тогда, но форма актерского исполнения будет совсем другая. С момента существования первой части много чего изменилось, и в театре в том числе.
В одном из интервью вы сказали, что больше не хотите играть таких тяжелых спектаклей, как «Кецаль». Выходит, передумали? Шесть лет назад то, что мы делали на сцене, действительно выворачивало наизнанку. Иногда люди уходили из зала, не выдерживали эмоциональной нагрузки. Сейчас я как актер театра и танцор не хочу, чтобы публика переживала это вновь. И без нас хватает всякого. Мы отлично умеем делать вещи депрессивные, в стиле буто, но пока не считаем это нужным. Если сравнить с музыкой, то прошлый «Кецаль» был как органная месса, тяжелый и плотный, нынешний будет похож на сложный джаз, как Орнетт Коулмен или Чарли Паркер. Мы попытаемся создать сказку, звенящую и с быстрым темпом.
Каким будет спектакль и в какие условия вы поместите своих героев? На сцене вместе со мной будет пять человек. Как будет выглядеть сама сцена, я пока точно не знаю, но в ней точно будет оттенок того солнца из прошлого спектакля. Правда, если «Кецаль» был про людей из древности, которые пытаются примерить себя с миром и его стихиями с помощью ритуалов и танца, то теперь это будут герои настоящего. Они, так же как и зрители в зале, ходили каждый день на работу, все время пытались что-то успеть, но в один момент у них все эти дела исчезли. Остались небо, земля, приливы и отливы, а бизнес, рутина и беготня перестали существовать. Города остались стоять бесполезными, вернулся первоначальный, магический мир. В нем есть место и обрядам, и танцам, но участвовать в них будут уже люди сегодняшние. Как это случится, посмотрим.
Кецаль – это ведь птичка такая? Да. Птичка с очень ярким оперением и невероятно красивым хвостом, доходящим в длине до полуметра. За что, кстати, и была практически полностью истреблена. Майя и ацтеки считали ее священной. Ее до сих пор можно встретить где-то в горах Гватемалы, такое же название носят местные монеты. С другой стороны, название спектакля связано с древней легендой о Кецалькоатле, пернатом змее. Суть ее сводится к тому, что однажды появился человек огромного роста и с белой бородой, который начал учить людей простым и добрым вещам: играть на флейте, читать по звездам. А когда понял, что миссия его выполнена, привязал себя к кресту и уплыл по морю. Через четыре сотни лет у берегов Мексики появились корабли, и с одного из них на землю сошел высокий человек с белесой бородой. Аборигены признали в нем Кецалькоатля и сложили оружие, перестав обороняться. А это был испанский конкистадор Эрнан Кортес. Просто очень похож был. Войны не случилось, и завоеватели быстро оккупировали древнюю землю.
Некогда вы за «Кецаля» получили «Золотую маску», а сейчас вновь номинированы уже со спектаклем «Арлекин». Очень приятно, что театральное сообщество отметило эту работу, потому что мы потратили на нее огромные усилия. Вся структура, скетчи построены в нем на старых канонах комедии дель арте. Мы ведь живем сейчас совсем в ином мире, не поем серенады под окном любимой и не читаем поэмы. Для того чтобы искренне расплакаться на сцене из-за того, что Коломбина не приняла из рук цветы, нужно было сильно перевернуть сознание.
С «Маской» или нет, но в город вы вновь приедете в апреле. Что будете показывать? Планов много. Весной презентуем музыкальный диск с саундтреком к новому фильму. Летом планируем его отснять, уже есть и сценарий, и герои. Это будут мюзикл в духе «Айболита-66», где каждые пять минут будет хеппи-энд. Добрая сказка про хороших людей.
Интервью: Дарья Соколова. Фото: Роман Екимов