Интервью: Лиза Боярская

О чем новый спектакль с вашим участием?

Как бы банально это ни звучало — о любви. И о молодом, ненасытном чувстве, которое еще само себя не осознает, и о чувстве, которое приходит к человеку в возрасте. Об отеческой любви пожилого Бойе, с которым моя героиня, придворная дама Розалина, и ее подруга-принцесса приезжают в Наварру. О любви разных сословий, когда, невзирая на саны и чины, король влюбляется в придворную, а принцесса — в приближенного короля, хотя они не подходят друг другу по определению. О любви, которая не знает преград, пока не случится какое-то событие, которое отрезвит влюбленных. В данном случае это смерть отца главной героини в конце пьесы. Мы — Розалина, Мария и принцесса — приезжаем в Наварру тремя кокетливо настроенными воробушками. Когда нами овладевает страсть, мы, в первую очередь, руководствуемся не этикетом, не правилами, а инстинктом, который бродит в молодой крови, а потом уже сталкиваемся с реальностью.

Кому этот спектакль будет интересен?

Думаю, что взрослые, глядя на героев Армадо и Бойе — Иванова и Завьялова — понимают, о чем идет речь. Но моя мама, побывав на спектакле, сказала, что вполне уверена — на этот спектакль будет особенный спрос у молодежи. Состояние «хочунчика», желания любви, страсти очень узнаваемо. Молодым оно должно быть особенно близко.

Лев Додин изменил шекспировский текст?

Особых изменений нет. Просто очень многое вырезано, многое сделано своеобразно.

Но у Шекспира король, влюбленный в принцессу, лишь на время маскарада предпочитает ей придворную даму Розалину, а в спектакле новые пары так и остаются вместе.

Да. Я много об этом думала — как же так, если изначально люблю другого? Но получается, что наши герои никого не обманывают. Это внятная перемена, которую интереснее играть. И потом, в наше время такая ситуация, наверное, более актуальна.

Эта роль далась вам легче, чем работы в «Короле Лире», «Жизни и судьбе»?

Нет, она тоже далась очень трудно. Я в роли Розалины не такая, как в роли Жени в пьесе Гроссмана или Гонериль и в «Лире», это другой тип, какой я еще никогда не пробовала играть. Мы первый раз столкнулись с комедийным материалом. Я не понимала, что-то, что я говорю, может быть смешно. Когда на первую же смешную сцену зал стал реагировать — смеяться, заливаться — мы обалдели, не ожидали этой реакции. А сейчас, когда смех постоянно раздается в определенных местах пьесы, я испытываю невероятное наслаждение. Уж не знаю, что это — актерский эгоизм, актерская природа, но я чувствую радость от того, что пьеса близка людям. Вместе с тем это не пьеса- финтифлюшка, это не пошлый юмор ниже пояса, а юмор интеллектуальный. Это додинский спектакль, он никоим образом не выпадает из ряда его работ. Репетировать было тяжело: мы долго ходили по сцене, как умудренные опытом старики. Лев Абрамович гонял нас, заставлял прыгать, летать, а мы никак не могли уловить ощущение воздушности. Но мы стали более раскованными, и с каждым спектаклем это все больше чувствуется.

Лев Додин, описывая репетиции «Бесплодных усилий», грозился «влюбить всех во всех». У него это получилось?

Честно говоря, не особо. У спектакля был очень сложный выпуск, и мы иногда смотрели друг на друга тяжелым взглядом. Сейчас, когда мы начали играть на публику, это ощущение прошло. Во время второго или третьего спектакля, когда мы сыграли встречу с мальчиками, я сказала своему партнеру Леше Морозову: «Леша, я сейчас в тебя влюблюсь!». Я действительно испытала на сцене чувство восторга от того, что увидела этого молодого человека, поняла, как мне страшно и плохо из-за того, что я не могу до него дотронуться — из-за дурацких законов…

«Шекспировское ощущение любви», о котором говорит Лев Додин, вам понятно?

Я думаю, это любовь, которая не знает границ. Конечно, у всех складывается по-разному, но сейчас у нас существуют определенные правила: девушка должна познакомиться с молодым человеком, потом — конфетно-букетный период, первые близкие отношения, потом они съезжаются или не съезжаются. Какая-то упорядоченность в чувствах и поступках. А у Шекспира любовь и страсть идут не от ума, не от правил, не от общества, не от понимания, а от сердца, от чувств и от физиологии. Эта любовь не знает никакого управления, она спонтанна и сама диктует правила. У Шекспира ничего не бывает чуть-чуть, все доведено до последней степени значимости и весомости: только абсолют, все чувства накалены до предела.

После этого спектакля вам хочется сыграть и другие комедийные роли?

Я не думала, что могу их играть, но оказалось, что они мне не противопоказаны. Комедия — тот жанр, в котором мне тоже комфортно, просто на него надо потратить некоторое количество времени и сил. После премьеры «Бесплодных усилий» я была буквально выжата — надо вживаться в роль, много думать, читать дополнительный материал, работать. Сейчас у меня небольшой перерыв — новый спектакль с молодой студией выйдет, наверное, уже в следующем сезоне, а пока я оканчиваю озвучивать фильмы — «Адмирал», который пойдет в кино с 9 октября, и сериал на военную тему. «Бесплодные усилия любви».