«Восточноевропейские вибрации приходятся мне по душе»
Чем вас привлек сценарий «Учителя»? Меня восхитил сам язык текста Карла Лунда, его поэзия, озвучивающий ее голос Эдриана Броуди. Все, что мне нужно было сделать – позволить этой поэзии зазвучать. Дать людской природе взять свое, понимаете? Я поначалу пытался снять кино о человеке как таковом, его отражениях в окружающих, его натуре. Но в итоге просто делал что мог. Я не самый могучий из режиссеров, надо мной нависали продюсеры, Америка, все на свете.
Ну, вы явно не стремились рассказать связную историю. У меня нет никаких устремлений, если честно. Я ничего не делаю намеренно. Даже когда пишу картины. Я бы, может, и стремился писать, как Да Винчи – но только не получается. Так что я всего лишь прислушиваюсь к тексту, к воздуху, к природе. Так, например, я в какой-то момент стал подчеркивать в кадре красный цвет, цвет опасности. Красное кресло директрисы. Красный цвет дужек ее очков. Красная стена, на фоне которой Генри встречает Эрику. Дал бы мне кто-нибудь миллиарды, я бы, может, и снял бы те фильмы, что разворачиваются у меня в голове. А пока делаю что могу и благодарю бога за возможность в принципе заниматься своим делом.
Что бы вам дал большой бюджет? Возможность выразить себя через образы. Углы камеры. Линзы. Слова, слова, слова – раскиданные по снам, по мечтам и кошмарам. Чувство присутствия. Да все что угодно. Strawberry fields forever (смеется). Так что надо, чтобы «Учитель» стал большим хитом – больше, чем «Джон Картер». Больше, чем «Диктатор». Тогда я съезжу в Россию – у меня ведь русские корни, восточноевропейские вибрации приходятся мне по душе. Конструктивисты, Тарковский, Эйзенштейн, Элиа Казан (смеется). Эх, будь сейчас 1950-й, я бы уже сидел за такие слова.
В Америке фильм не очень-то хорошо прошел. Америка, похоже, совсем утратила связь с реальностью. Они думают, будто это нападка на систему образования.
Скорее уж, нападка на идею человеческого счастья вообще – в том виде, в котором его принято представлять.Прекрасно понимаю, о чем вы – я столько лет отработал в рекламной индустрии. Какое только счастье не продавал. Это легко могла бы быть и не школа – а, например, заправка или автобусная остановка. Дело не в декорациях.
Есть ли среди них ваш? Да, наверняка, вот только где? Мнето как раз обо всем этом нечего сказать. Но ведь и Сезанну было нечего сказать о яблоках или лимонах. Он просто рисовал их так, как умел.