«Не всю же жизнь про революцию орать»
Как случилось, что поклонница панк-рока вдруг начала сочинять такие воздушные шансонетки? Ну, панкухой я переболела в подростковом возрасте. У меня это наложилось еще на бунт против музыкального образования – родители заставляли учиться игре на скрипке. После трех лет в панк-группе я поняла, что еще чуть-чуть – и я просто выдохнусь, такую музыку ведь на пределе эмоций играть надо. Даже думала бросить петь, пошла в школу искусств – и тут же создала концептуальный арт-проект Your Kid Sister. Это я представляла себя младшей сестрой Тима Армстронга (вокалист видной панк-группы Rancid. – Прим. Time Out) и записала несколько его песен в очень мягкой девичьей манере. Ну и потом свои песни пошли в том же духе. Не всю же жизнь про революцию орать (смеется).
А сам-то Армстронг как отреагировал? Увидел клип, позвонил, сказал, что это просто фантастика. Конечно, ему было приятно. И вот мы уже который год так переписываемся-перезваниваемся, все задумываем какую-нибудь совместную песню, но пока не получается. Я Тима, кстати, так и не видела вживую ни разу.
Чем вы сейчас вдохновляетесь? Я вернулась к тому, что слушала в детстве – разнообразную world music. Французский шансон, балканскую народную музыку, арабский поп, фламенко, североафриканские мотивы. Мне очень нравится Билли Холидей, очень хотелось бы так же свободно выражать свои эмоции голосом. Постоянно пасусь на Pitchfork Media, чтобы быть в курсе сегодняшней музыки, на Animal Collective там наткнулась, например – с удовольствием слушаю. Все это и составляет бэкграунд к тому, что я делаю сама.
Немного странно, что вы променяли американский рынок на куда более скромный европейский. Я когда в Барселону учиться приехала, себе это как приключение представляла: жить вдали от родителей, пить и бегать с вечеринки на вечеринку. От музыки я тогда как раз решила отдохнуть и вообще не собиралась там надолго задерживаться. Но потом стала встречать все новых и новых людей искусства со всей Европы, и так на меня эта обстановка подействовала, что песни стали появляться сами собой. И поехало: то там, то сям выступлю – и вот понимаю, что сижу в студии и пишу альбом. В Нью-Йорке заниматься музыкой – все равно что на тропу войны выйти, там страшная конкуренция. А здесь очень благотворная для этого атмосфера.
Меня как россиянина интересует и вот какая вещь: ваш первый проект ведь назывался Kievan Rus – у вас родственники здесь есть? Ну вообще группа поначалу называлась просто Kiev, а потом оказалось, что есть и другие такие умники – пришлось переименоваться. Родни там у меня нет, меня как панкушку просто привлекло крутое словосочетание. Когда мы давали первый концерт, кто-то из парней даже нацепил ушанку.