Мышиная возня, все о новом Бэтмене
Над Готэмом снова сгущается ночь. Только что избранный городской прокурор Харви Дент (Аарон Экхарт) объявляет войну мафии. Бэтмен (Кристиан Бэйл) в тандеме с лейтенантом полиции Гордоном (Гэри Олдман) Денту помогают. Оптимистичный расклад сил нарушает появление размалеванного психопата Джокера (покойный Леджер). Тот скалится шрамами, сверкает заточкой, поминает отца и рвет город на кровавые куски.
Так уж получилось, что в последние годы серьезные моральные драмы и по-древнегречески масштабные душевные кризисы на большом экране стали уделом героев одного жанра — кино про супергероев. Только им — мужчинам и женщинам в латексе и резине, с подпиленными рогами и зеленой кожей — достаются обязанности по спасению демократии, вопросы вечной любви и глубокие психологические раны. Вот и Бэтмен, долгие годы числившийся образцом китча и гей-иконой, дожил до основательной переработки образа. В «Темном рыцаре» режиссер Кристофер Нолан продолжает твердолобую линию картины «Бэтмен. Начало», существенно усиливая при этом масштабы. Новый фильм несется со скоростью японского экспресса, содержит беспрецедентное для серии число диалогов и может похвастать бенефисом сразу двоих замечательных актеров: Леджера и Экхарта. На фоне непроницаемости Бэйла оба нещадно переигрывают и выглядят поэтому крайне выигрышно. В остальном «Темный рыцарь» держит серьезное выражение лица,демонстрируя мрачный город и душевные искания всех героев без исключений. Мотивы режиссера понятны — заграничная пресса пишет о «блокбастере с мрачной духовной проблематикой» и продолжении идей реформатора комиксов о Бэтмене Фрэнка Миллера. Странным образом, при всех этих заслуженных восторгах и шумихе, нетрудно не заметить, что «Темный рыцарь» попросту не работает. Это самый масштабный, самый грандиозный и, похоже, незамеченный творческий
провал последнего времени. Впечатляющий экшен, погони на Бэтмобиле и взрывы в центре города никак не взаимодействуют с бесконечной пафосной болтовней. И даже блестящий Джокер, воплощение жалкого и иррационального современного страха, никак не может эту затею спасти. Возможно, дело просто в сопротивлении материала, в том что Бэтмен по привычке побеждает и Нолана.
Для американской культуры супергерои несут функции существ мифологических. Но мифология, религиозный пафос и долгое вглядывание в героев идут комиксам — никак не кинофильму. По-сектантски серьезный подход к этой и без того избыточной
теме (как раз то, с чем перебарщивает Нолан) и вовсе кажется не творческим методом, а неоправданным абсурдом.