Екатерина, 37 лет, врач, прожила в США 10 лет
Мы с мужем врачи, поэтому 10 лет назад выбрали для работы Штаты. Америка наиболее удобна для поступления и дальнейшей работы. К тому же, заработок врачей — один из самых высоких в мире.
Уехали мы все-таки сначала учиться, потому как, не без их резидентуры (аналог нашей врачебной ординатуры) ни на какую врачебную работу не берут. Но резидентура (как и ординатура у нас) — это еще и работа, просто за тобой присматривают, как бы кого не убил случайно. Чтобы поступить в резидентуру, нужно подтвердить свой диплом — сдать серию экзаменов. От количества набранных баллов зависит, в какое место возьмут работать. Чем больше балл — тем престижнее место. Попасть, однако, в самые крутые иностранцу практически нереально. И не всякие американцы-то попадают…
Три года резидентуры (круги ада, как в сериале «Скорая помощь») можно пройти, либо работая по общей специальности, либо еще попахатв в fellowship — получить узкую специализацию. Работу после этого всего ищешь по той же схеме, как и везде — смотришь объявления, рассылаешь резюме, ездишь на интервью. Чтобы найти работу, нужно уже находиться в Америку. Да и в резидентуру без интервью не поступишь.
Визы. Сначала у нас были ’обменные’ визы — не совсем ученические, но и не рабочие. По их условиям нужно было после семи лет нахождения в США либо вернуться в Россию, либо отправляться работать на 3 (теперь на 5) лет в глушь, где докторов не хватает и куда никто просто так ехать не хочет. Теоретически, можно приехать сразу на рабочую визу, но не всякая программа будет заморачиваться на ее оформление.
Главный плюс — это, конечно, зарплата. После окончания резидентуры мы расплатились с кредитами за обе наши машины в течение 6-8 месяцев, при том, что работал только муж, я сидела с детьми. Соц пакет — как правило присутствует везде, включает медицинскую страховку на всю семью, за которую ты доплачиваешь лишь небольшой процент, основную сумму вносит работодатель. Отпуск, как правило, около 3 недель в год, причем редко кто берет его сразу тремя неделями. Больничный в нашем понимании не существует — есть sick days, которых в год набегает около недели, и disability — это уже серьезная штука, специальная форма заполняется врачом, вопрос о ней встает в случае серьезной травмы или тяжелого заболевания. Болеть не выгодно.
Плохо, что не хватает общения в нашем понимании. Мы жили в небольшом городе, где в 7-8 вечера все пропадают с улиц, в гостях не принято задерживаться позднее 10ти вечера, на неделе в гости ходить вообще нонсенс. Своим все равно не становишься, даже при внешнем радушии. Все сами по себе. Семья — это все, что у тебя есть.
Еды привычной не хватает. Хотя в относительно крупных городах предприимчивые соплеменники умудряются открывать русские магазины. Но все равно, всего и сразу не найдешь. Телевидение — только американские фильмы и программы. Даже с европейскими напряженка (нас частично спасала близость Канады — у них хоть что-то проскальзывало иногда).
В конце концов мы вернулись. В основном — из-за родителей, которые постарели и очень переживали из-за нашего отъезда. Еще из-за сына, которого не хотелось отдавать на милость няни.
Да, назад иногда тянет, особенно когда вляпывааешься в наши ’дружелюбные’ бюрократические структуры. Или магазины. Или в некоторые частные медицинские вопрос. Но нам в принципе, повезло с работой, жаловаться и ныть было бы не правильно. И друзья в большинстве своем тоже здесь. А это очень важно.