Алексей Вишня: “Я играл за Цоя”
Не знал, что ты не только студийной звукорежиссурой занимаешься – вот, смотрю, в Мюзик-холле на спектакле работаешь.
В театр меня приглашают на озвучку оркестра. У меня 30 лет стаж, хороший опыт и навык. В "Алисе" работал как концертный звукорежиссер, с "Мифами", "Патриархальной выставкой" – все были очень довольны.
Многие ли обращаются за помощью в записи-сведении своей музыки?
Сейчас очередь. Но это хорошо, я быстро обслуживаю. Работаю сейчас с группами "Аврора" и "Северо-Запад". И есть такая новая исполнительница Катюша, для которой я пишу материал, выступаю как продюсер – например, нахожу музыкантов для записи, потому что сам ни на чем толком играть не умею.
А что была за история с твоей песней "Когда муж пошел за пивом", которую исполнял потом кабаре-дуэт "Академия"?
Ее попросту изъяли. По факту, пришли и сказали: теперь мы ее будем петь. Я не мог отказать друзьям.
И часто друзья пользуются твоим добродушием?
Ну они ж платят деньги. Группа "Комиссар" исполняет мою песню, какие-то еще ребята, но они уже воспользовались моим добродушием, ни хера не заплатили. В общем, у меня не так много материала, около ста песен. Половина из них – полное говно, большая часть другой половины работает только для меня, только я могу петь. А что остается, могут какие-то люди могут на себя примерить. Мне всегда нравится, когда мои песни исполняют люди, которых я не знаю. Это очень круто, очень трогательно.
И тут как раз несколько групп решили трибьют тебе сделать – 3-го ноября презентация его будет?
Я познакомился с музыкантами, которые в качестве каверов играют все мои главные песни, штук двадцать. И в один прекрасный день они решили: а давай Вишню пригласим, пускай он сам споет свои песни, а мы сыграем. Я сказал, а почему бы нет. Только попросил их тексты приготовить – и мне на пюпитр, чтоб уж ни о чем не думать. Так они и сделали, все приготовили, провели рекламную кампанию, разместили информацию в пабликах и собрали двести человек по билетам. Биток был в клубе. И на этом уже успехе решили сделать в Питере.
А что за музыканты, как звать?
Там две московских группы, "Девушка школьника" и "Кобыла и трупоглазые жабы". Мне с ними не страшно выступать. Потому что если бы были группы уровня "Аквариума" или тех, кто играет у Лепса и Михайлова, мне пришлось бы и петь как они, на этом уровне. Но у меня же нет тридцатилетнего опыта нахождения на сцене. Поэтому пою я как пою, а ребята играют как играют. И они получают дикое наслаждение, находясь на сцене, а для меня это тяжкий труд. Но я понял, что родина сказала "надо", на сцене я солдат.
Как общественность реагирует?
Я получаю много писем с вопросами: "Когда же ты будешь выступать на сцене?" Вот, 3-го числа. Но всем же не ответишь.
Раз это такой тяжкий труд, значит, это не новое начало для тебя, а друзьям в помощь, получается? Не будет за этим гастрольной истории?
Если кто-то увидит это на YouTube и захочет сделать это у себя, мы, конечно, поедем. Раз уж ребята едут в Питер ради концертов, когда не факт что эта поездка по деньгам отобьется.
Твои давние видео десятки тысяч просмотров имеют – это очень приличный результат для артиста, который нигде не светится.
Есть и миллионы просмотров, но это уже прикладное искусство, связанное с политикой.
Я не про твой проект Polittechno, а про песни.
Песни очень давно висят, с открытия YouTube – я сразу повесил. "Живой журнал" раньше был большой силой, сейчас Facebook дает трафик сильней.
Просто я знаю, что Митя Кириллов из группы Equipage начал бодрить тему с трибьютом тебе, собрал около пятнадцати групп, все записывают твои песни.
Они же живут свой жизнью, я просто наблюдаю. С большим удовольствием. Каждый раз какая-то новая история возникает, мне приятно это очень. А с Equipage мы выступали вместе в Москве.
Проект "Вишневое кино", где ты цоевские песни перепеваешь, ты когда задумал?
Я делаю кавера на русский рок, начиная с 1993 года. Тогда записал "Реку" Гребенщикова. Я с глубоким уважением отношусь к этому материалу и считаю его полностью своим. Потому что я на нем вырос. "Во поле березка стояла" – это наша общая песня. А тут еще круче. А Цоя я пробовал делать на каждой аппаратуре, какая только у меня появлялась. Новый синтезатор – так, надо сделать Цоя. И бывает, что-то выкладываю в интернет, что-то нет. Потому что кажется, что получается полная шняга. Плюс у меня не было никаких прав на исполнение песен Цоя. То есть, я не смог бы записать пластинку, потому что права мне не принадлежат – они очень дорого стоят.
А на ком из западников ты рос?
На целом пласте. У моих родителей были записи с оркестровой музыкой – кубинской, американской, аргентинской. У меня мама бывала в Аргентине. А в 4 года меня уже папа записывал на магнитофон, а потом мне уже разрешили подключать магнитофон к проигрывателю и делать записи самому. Наверно, это послужило базой к моей дальнейшей творческой жизни. Потому что она так и связана с музыкой и магнитофонами. Мой инфантилизм не дает мне заняться чем-то нормальным, человеческим – я все продолжаю заниматься этой херью. Потому что вдруг профессия стала кормить. Раньше не кормила совершенно. Я же бесплатно всех писал. Теперь наступила рыночная экономика – и людям стало интересно поставить свое творчество на полку Яншивы Шелы (продюсерский псевдоним Алексея – прим. Time Out), потому что бэкграунд у Яншивы прикольный (несколько альбомов "Кино", как минимум – прим. Time Out). Русский рок – он же по студиям градировался. У меня меньше навыка, чем у Андрея Тропилло, у которого я учился (студийный продюсер почти всех команд Ленрокклуба – прим. Time Out). Но я делал то, что не делал он, и многим нравилось. Плюс к этому, я писал то, к чему Тропилло даже не прикоснулся бы. Вроде синтипоп-группы "Кофе". Их первый альбом "Балет" Тропилло слушал и все в усы улыбался. Молодец, говорил, что ты это делаешь. Да, это не совершенно, но чем больше мы запишем рок-музыки, тем быстрее они сдадутся.
Кто они?
Андрей Владимирович считает себя революционером. Человеком, который погубил Советский Союз. Он считает, что если б не было русского рока, то все бы продолжалось по-прежнему. То есть, не цена на нефть сделала дело, а русский рок. Правда пел этот русский рок о каких-то эфемерных электрических псах, которые не наносили режиму никакого урона.
До того, как попасть на студию к Тропилло, ты пытался что-то записывать самостоятельно?
Он появился в моей жизни очень рано. С ним я попробовал взять в руки инструмент. Потому что если ты не играешь на гитаре, зачем ты вообще на студию пришел. У меня была группа, которой я занимался в этом кружке. Потом я попробовал научиться играть на гитаре – и сразу появился Леша Рыбин, который ушел из группы "Кино". У меня появилась возможность играть с гитаристом "Кино". Я охуел от счастья. Но мы ни разу в жизни не сыграли ничего вместе. просто у него не было возможности записать акустику, чтоб под нее нормально играть соло. Он приходил ко мне, я доставал бутылку, благо, зарабатывал на вредном производстве, на фабрике "Возрождение". Мы начинали пить-курить, и я играл за Цоя, а он – за Рыбу. И мы продолжали его сублимацию, так сказать. Тем более, что мне очень нравилось петь песни Цоя, я их изучал сразу как они были написаны. Вот он напишет у меня на кухне песню, покажет – и я ее на следующий день уже играю.
А учил тебя играть на гитаре, как я знаю, БГ.
Тропилло руководил моим обучением. Дал азы звукорежиссуры и направил к нужным идеологам – Коле Васину, Гребенщикову. Они учили меня даже не столько на гитаре играть, а мыслить по-другому. Мои родители были из чуждой этому среды. Я был сыном советского разведчика. Мама тоже была разведчицей-большевичкой – они с Гребенщиковым, кстати, общались, он брал книжки почитать. И тут они видят, что я попал в эту волосатую, непонятную среду. Папа был в шоке. Но я ходил в студию, посвящал этому все свое время, и родителей это очень устраивало. Они понимали, что сын занят не херней какой-то, а занимается чем-то, что они сами в меня вложили – они же дали мне магнитофон. Чтобы работать звукорежиссером в Советском Союзе, нужно было два высших образования. В 16 лет я, конечно, не собирался никуда там идти, чтоб получить эти высшие. И мама говорила, сынок, иди просто в любой театр, любую студию пленки подметать – и внедрись, иди с низов. Тогда чего-то добьешься. Но я захотел до всего дойти сам. купил магнитофон в кредит, друг дал мне другой магнитофон еще, Тропилло дал пульт, микрофоны, я сам сделал ревербератор – и это было волшебство, лучшие творческие годы в моей жизни. Чем дерьмовей аппарат, тем лучше.
Я уж не стану выяснять подробности записи альбома "Это не любовь"…
Все эти сессии возникали очень просто. Родители уезжали на дачу, я разворачивал во всех комнатах оборудование, соединял проводами – и квартира превращалась в бардак. Не было ни баб, ни вина, ни наркотиков. Если люди приходили звякать бутылками, я мог и завернуть. Ненавижу, когда воняет алкоголем. Я был очень авторитарным звукорежиссером, до обид и ухода, хлопая дверью. Мне достаточно один раз обидеться, чтоб я менял мнение о человеке кардинально, не слушал его умных советов. Это, наверно, болезнь (смеется).
Расскажи, пожалуйста, о своих первых песнях.
Я начал писать их под патронажем Рыбина. Он слушал песни, говорил, здорово, молодец. Он мне не помогал ни разу, все делал я сам – он просто отвез эти пленки в Москву. Это был 1983 год, там у меня был первый квартирный концерт. Альбом "Сердце" распространялся по друзьям, а реальный тираж вышел, когда Тропилло стал директором фирмы "Мелодия". Он же понимал, что для меня это предел мечтаний. Только надо было все записать хорошо – и я пошел в студию. Дворец молодежи купил магнитофон Telefunken за 50 тысяч советских рублей, его надо было окупать, причем, быстро. Поэтому студийное время стоило диких денег. Я зарабатывал 93 рубля в месяц, а платил 60 рублей в час. Выгонял звукорежиссеров, делал сам.
Тебя в конце 1980-х часто крутили на ленинградском ТВ.
Я там появился очень маленьким в первый раз. Телевидение пришло в Дом пионеров, где я еще до Тропилло занимался, поставило ПТС и записывало передачу "Твори, выдумывай, пробуй". В этой передаче меня показали по телевизору в первый раз. Этого, конечно, никто не запомнил. А у моего друга брат работал на ТВ, однажды они устроили встречу рок-клуба и ТВ, а потом поехали бухать. Я там был – и меня разом запомнили и комитет рок-клуба, и вся верхушка телевидения. И уже в 1986 году Саша Семенов, нынешний президент Петербургского рок-клуба, стал моим директором, привел меня на ТВ, показали мой первый клип в молодежной передаче типа "До 16 и старше". Потом была передача про "Поп-механику" Сергея Курехина, я у него там стоял елочкой в том же комбинезоне, в котором был в клипе. Люди начали узнавать – и все телережиссеры встали в очередь, чтобы меня снять. Бесплатно, естественно.
Этим же моментом можно было воспользоваться, чтоб начать чес по стране.
В моей жизни возник антигерой, который сбил меня с пути. Имени называть не хочу. Он посоветовал заняться хуйней, вместо того чтобы сделать чес. И я объявил об этом по всей стране в программе "600 секунд". Сюжет Светланы Сорокиной есть в YouTube о том, как я навсегда покидаю сцену. Еще я приезжал в печально известный сейчас Луганск, выступал на стадионе. Мне сказали, вот тебе в три раза больше денег, можешь выступить еще вечером в ресторане в Мариуполе. Я как мудак говорю, что я рок-музыкант, какой ресторан! И отказался. Это был последний удар для моего проекта, последняя точка. Мне перестали звонить люди с предложениями.
Но ты все равно продолжил музыку писать?
Пока не появилось собственного компьютера, я ничего не делал. Один альбом записал у друзей. Свой собственный многоканальный магнитофон появился у меня только в 2000-м году. Тогда же впервые вышел в интернет, сам сделал себе сайт, начал новости печатать, взывать к миру, вот я поехал туда-то, сделал то-то.Таким образом вокруг меня собралось где-то двести человек. Некоторые из этих людей до сих пор со мной на связи, помогают. Если совсем кранты – можно сделать звонок другу.
Тогда и проект Polittechno появился, на рубеже веков?
Да, я задружился с кремлевскими пропагандистами, людьми калибра директора Уралвагонзавода. Они стали ездить ко мне в гости, я им курицу жарил. И меня правильно спозиционировали, прошили.
Ты же в этом проекте такой пиар сделал Ирине Хакамаде – ее голос чуть не в каждом треке.
Я воспринимаю это, скорее, как черный антипиар, который развалил СПС – она пошла на президентство и ушла из партии. Ну они там сами развалились, на самом деле. И мы с ней дружим на фейсбуке.
Ты участвовал в каких-нибудь предвыборных акциях?
Сто раз. Путина избирал, Медведева избирал.
Каким образом?
Я через интернет, через свой сайт работал на административную пропаганду.
Окей. А как тебе творчество товарища Enjoykin? "Няш-мяш" ведь похож на то, что делаешь в этой сфере ты. Котик у него Цоя поет, опять же.
Очень нравится. Я на него подписан на YouTube. Он же не идеолог, занимается этим как техник, играет с компьютером. "Няш-мяш" – это же и образ красивый. Она же (крымский генпрокурор Поклонская – прим. Time Out) действительно, сволочь, очень красивая. Все там совпало, и молодость, и крымнаш. Если честно, я раньше записывал все с телевизора, и каждая фраза имела какой-то смысл, ценность. Сейчас же ничего ценного они не произносят. Все, лафа кончилась в 2003 году, с посадкой Ходорковского. Все стали сечь базар с тех пор.
У тебя работа на власть не вызывает внутреннего диссонанса?
Я не бегу впереди паровоза, не предлагаю своих услуг, а делаю это от души, от сердца. И имею право в любой момент душу закрыть. Но я никогда не встану на сторону зла.