Город

Кто такие бизнес-ангелы?

18 ноября 2014

1 мин

За рубежом бизнес-ангел – не инвестор, а скорее жертвователь. Но у нас этим термином обозначают человека, не связанного напрямую с бизнес-инкубаторами, банками и государством, который сидит на деньгах и рад вложить приличную по меркам стартапера сумму в начинающих предпринимателей – за определенную долю прибыли, разумеется. Time Out познакомился с двумя ангельскими инвесторами и постарался выяснить, за что они дают деньги и кому это может помочь.

$\"\"$

2/2

Ваган Мартиросян, инвестор в российские проекты из Кремниевой долины

Вы живете в Калифорнии?
Я балансирую между Россией и Калифорнией. Часть времени провожу в России, когда осуществляю поиск проектов, а часть времени в Калифорнии, когда идет структурирование сделок. Стартапы нахожу только в России — это и проще, и патриотичнее, поскольку поддерживает российскую экономику. Для меня важны перспективные патентоспособные технологии, которые будут работать в России и экспортироваться за рубеж — грубо говоря я хочу продавать нашу математику, как нефть и газ. Большинство стартапов это клоны, когда за основу берется хорошая идея из Америки или Европы, такие вещи меня не интересуют. Нужны технологии, которые можно лицензировать либо монетизировать путем прямых продаж. Как правило, в России и за рубежом бизнес-модели отличаются. Например, один из стартапов — Dressformer, виртуальная система примерки одежды в 3D. В России мы фокусировали его как проект, который позволит увеличить объем продаж для ритейлеров и производителей одежды. А в Америке очень большая проблема — возвраты, там рынок более зрелый и число возвратов у компании может доходить до 50%. И производители и ритейлеры теряют от 7до 15 долларов за один возврат, и уменьшение их числа считают более важным, поэтому мы изменили бизнес-модель, оставив технологию прежней.

Как люди приходят в этот бизнес, и как стали инвестором вы?
Я действую и как бизнес-ангел, и как учредитель «Инновационной лаборатории». Это компания, которую я основал с партнерами в 2008 году, мы занимались разработкой программного обеспечения на заказ, у нас были крупные клиенты, но когда настал кризисный год, многие из них практически одновременно приостановили финансирование проектов. Был выбор либо закрыть компанию, либо диверсифицировать ее деятельность, что мы и сделали. Все заработанное мы решили вложить в стартапы, которые считали перспективными. Не очень удачно выстрелили, только один проект удалось продать, это платежная система, купленная третьим по величине банком в Казахстане. А далее решили заниматься инвестиционной венчурной деятельностью, стали партнерами Российской Венчурной Компании, позднее — Московского Посевного фонда. Так произошел переход от непосредственной разработки программного обеспечения к инвестированию технологических стартапов.

Почему все инвестируют в онлайн? Никто не хочет вкладывать в новый ресторан, например.
Я думаю, это связано с тем, что инвестируя в технологию или интернет в целом, ангел имеет возможность масштабировать проект в рамках страны или на территорию других стран. Если вы открываете ресторан, у него есть привязка к локации, масштабировать его сложно, чтобы построить сеть, требуются больше инвестиции. Сложней открыть новый ресторан, чем перевести приложение на другой язык и выйти на совершенно другой — и качественно, и количественно — новый рынок.

Местные бизнес-ангелы уже начинают испытывать проблемы, связанные с экономическим и политическим положением в стране. Насколько инвестор зависит от биржи, курса доллара и других внешних факторов?
Многие мои коллеги, с которыми я общаюсь, испытывают нелегкие времена, но зачастую это связано со стартапами, которые имеют географическую или социально-политическую привязку. В моем случае данная проблема стоит не настолько остро — технология это математика, а программный код работает одинаково вне зависимости от государственных структур. Так что я продолжаю инвестировать и думаю, сложившаяся сейчас ситуация может стимулировать внутренний рынок — если западные инвесторы не хотят или боятся выходить на российский рынок, то российские бизнес-ангелы и фонды продолжают работу.

Насколько инвестор должен вникать в дела компании, в которую вкладывает деньги?
Я думаю, это зависит от позиции инвестора и от стадии развития проекта. Если проект уже зрелый, на этапе роста, вмешательство инвестора в рабочий процесс может сказаться негативно. Но если это молодой стартап на этапе идеи или прототипа, участие опытного ментора-инвестора — большой плюс, опыт может помочь не совершить ошибок по незнанию. Я участвую в проектах, бывает, беру на себя роль генерального директора до тех пор, пока не наступит стабильность. Как минимум в совете директоров нужно участвовать, на мой взгляд.

Как вы выбираете стартап для инвестиции?
У меня сформировано пять критериев. Первый — это инновационность, патентоспособность проекта. Второй — наличие бизнес-модели: каким образом проект будет зарабатывать деньги, плюс должен быть большой рынок, более 100 миллионов долларов. Третий критерий — команда, которая сможет вытянуть проект, как минимум двое: технический человек и бизнесмен. Четвертый — наличие прототипа, не только идея. Пусть прототип сырой, но инвестор должен видеть, что предприниматель потратил время, деньги и уже что-то создал. Пятый критерий — наличие трекшна, это такое модное словечко из Америки, то есть предзаказа в случае B2B системы или рост аудитории, какое-то движение, востребованность клиентами или пользователями.

И как к вам попасть?
На почту vm@innovation.ru нужно отправить резюме проекта, в котором будут описаны эти пять критериев. Если проект нас заинтересует, если наше видение совпадает и мы понимаем, что успех видим одинаково, то мы начнем диалог. В нашем случае под успехом мы подразумеваем привлечение следующего раунда инвестиций, либо прямое зарабатывание денег.