Джоанна Стингрей выпустила продолжение истории о своих приключениях в СССР

ГЛАВА 11. НАСТОЯЩИЙ ГЕРОЙ

В этот же приезд в Москву у меня была встреча на «Мелодии», на которой были оговорены условия предстоящего выхода моего альбома. На даче у Липницкого я познакомилась с Наташей. Мы все — Виктор, Наташа, Африка со своей красавицей женой Иреной и я — удобно устроились за столом, пока Саша и его жена Инна готовили для нас прекрасный ужин. Было очевидно, насколько Виктор влюблен в Наташу.

Было очевидно, насколько Виктор влюблен в Наташу. От Марьяны она отличалась разительно: тонкая и изящная, как фарфоровая статуэтка, с острым взглядом и доброжелательным, хотя и хриплым смехом. Мне она всегда представлялась русской Одри Хепбёрн

От Марьяны она отличалась разительно: тонкая и изящная, как фарфоровая статуэтка, с острым взглядом и доброжелательным, хотя и хриплым смехом. Мне она всегда представлялась русской Одри Хепбёрн — стойкая и мудрая, очень естественная, с тихим голосом и почти полным отсутствием макияжа. — Спасибо тебе, — сказала она мне игривым голосом, обнимая Виктора, — за то, что согласилась разделить со мной этого замечательного парня. Я уже давно не видела Виктора и, когда мы вернулись в город, попросила его об интервью об изменениях последнего времени. — Попробую по-английски,  — немного нервничая, сказал он. Ему было непросто. Положив нога на ногу, он сидел в довольно напряженной позе, забывая затягиваться дымящейся в руке сигаретой. — Почему ты решил сняться в кино? — начала я.

— Да я и сам не знаю, — пожал он плечами. — Все, что я делаю в жизни, я делаю потому, что мне это интересно. Это единственная причина. — Чем же тебе интересна актерская работа? — Фильмов для молодых людей у нас почти нет, вот мне и захотелось сделать кино, которое будет интересно молодежи. — Он замолчал, затянулся и медленно выпустил из себя дым. — У нас в кино нет настоящих героев. Нет супермена, героя, который, как бог, может все — летать по улицам, всех побеждать, Молодым людям нужен герой. Может быть, и я на роль героя не гожусь, но, пока никого другого нет, я хочу начать. Я хочу, чтобы у молодежи были свои герои. Они смотрят на Арнольда Шварценеггера, на Брюса Ли, но они не свои. — Ты уже герой, — тихо сказала я ему. — Твоя музыка, в ней нет страха. Он покачал головой, темные волосы закрыли ему глаза. — Кстати о музыке, почему вы так и не записали альбом на «Мелодии»? — Они издали наш альбом, даже не спросив нашего согласия.

Виктор задумался, тщательно подбирая нужные английские слова для ответа. Главная идея всех песен — человек. Если ты человек, то ты должен что-то делать. Не знаю что, но что-то делать. Не просто жить свою жизнь, но делать что-то для мира. Сломать тюрьму внутри себя

В этом проблема. Я никому не хочу позволять подобное. Также они не дают нам достаточно студийного времени для записи. — Но «Мелодия» обеспечит вам такие тиражи, которые никто другой дать не сможет. Это ведь очень крупная фирма. — Лучше издать его на кассете и пустить в продажу по кооперативам, — твердо заявил Виктор. Никакие пустые посулы славы и богатства не могли сломить его дух. Когда же я спросила его о темах песен сверхпопулярного альбома «Группы крови», Виктор задумался, тщательно подбирая нужные английские слова для ответа.

— Это очень героический альбом, — медленно начал он. — И очень романтический. Главная идея всех песен — человек. Если ты человек, то ты должен что-то делать. Не знаю что, но что-то делать. Не просто жить свою жизнь, но делать что-то для мира. Сломать тюрьму внутри себя. — Он откинулся в кресле. — Трудно объяснить. И дело не в моем английском. Я и по-русски не могу на этот вопрос ответить. Все, что я хотел сказать, — внутри этого альбома.

Даже в интервью слова его звучали чистой поэзией, просвещенной, мудрой и простой. Он был вдумчив и выразителен. Он был герой.