Интервью с Михаилом Мессерером
Вместе с худруком балета Фарухом Рузиматовым теперь за танцы на площади Искусств отвечает знаменитый педагог Михаил Мессерер. Премьера «Лебединого озера» в его редакции назначена на 15 сентября.
Суламифь Мессерер была одной из самых ярких звезд Большого в 1930—1940 годы, затем не менее ярким педагогом. Трудно ли было быть ее сыном?
Конечно. Мне всегда казалось, что требования ко мне предъявлялись завышенные. Правда, я никогда не пробовал быть сыном кого-нибудь еще.
Когда вы тридцать лет назад вместе стали «невозвращенцами» в Японии — вы участвовали в принятии решения, или мама сказала: все, мы уезжаем?
Мы долго обсуждали это еще в Москве — не столько дома, сколько на улице, поскольку «стены имели уши». Надо было принять решение, мы боялись, что больше не будет такой возможности, что нас больше одновременно не выпустят за границу.
А когда уже в девяностых вас сюда впервые позвали на работу, не было чувства некоторого опасения?
Было. Я себя почувствовал спокойно, только когда взлетел мой самолет Москва — Лондон. Но эйфория от того, что вернулся в детство — а тогда Москва еще не так сильно отличалась от Москвы моего прошлого, — пересиливала.
Вы считаете себя россиянином или англичанином — ведь двадцать с лишним лет вы живете в Лондоне и работаете в Royal Ballet?
Человеком мира, но это не исключает ощущения, что я и россиянин, и англичанин. Помогает знание языков.
Балетные школы Москвы и Петербурга соперничают, балетоманы воюют. Вы родились и учились в Москве, у вас есть чувство, что вы пришли не на свою территорию?
Во всем мире существуют только две школы — хорошая и плохая. Большинство руководителей Большого театра в ХХ веке были из Петербурга. Учившиеся в Петербурге Горский и Тихомиров кардинально повлияли на московское балетное училище. Мне кто-то недавно сказал, что в Питере экология совсем другая и потому здесь иначе танцуют: климат, мол, виноват. Я не спорю, я просто этого не понимаю. Есть люди, которые танцуют хорошо, и есть те, что танцуют плохо, — и в Лондоне, и в Париже, и в Петербурге. Сейчас все так перемешалось, многие учатся у господина YouTube, то есть друг у друга, что влияет на стиль.
Чем спектакль Александра Горского отличался от спектакля Иванова-Петипа?
Сто лет назад выдающийся хореограф Александр Горский, перенося «Лебединое озеро» из Петербурга в Москву, многое сделал по-своему, но базировался на спектакле Иванова-Петипа. Потом он неоднократно пересматривал свои постановки, что-то в них менял, экспериментировал. Немногие знают, что танец маленьких лебедей в одной из версий исполнялся мальчиками в штанишках.
Но это не та версия, которой Михайловский театр открывает сезон?
Нет, нет. Для одной из версий Горским был сочинен замечательный танец шести маленьких лебедей. Я сейчас столкнулся с той же проблемой, что и Большой театр в 1956 году: выяснилось, что в труппе просто нет шести танцовщиц маленького роста. Когда я учился в школе, в Большом еще было шесть лебедей, а когда участвовал в спектакле (танцевал па-де-труа) птиц уже было четыре. Я надеюсь восстановить поголовье, но это будет не в сентябре.