Евгения Зима, скрипач-виртуоз, автор шоу: «Люди уходят, любовь уходит, мы стареем. А в музыке Вивальди есть утешение и свет»
‒ Евгения, почему из всех композиторов вы выбрали для шоу именно Вивальди?
– Я не выбирала, это он меня выбрал. Я максимально далека от того, чтобы делать что-то коммерческое, хотя все мы понимаем, что стоит написать на афише «Вивальди. Времена года», и у тебя будет полный зал. Но Вивальди действительно выбрал меня сам, и мне снилась эта история. Я с ней долго прожила. Все началось с текста, который я придумала. Потом в голове начала собираться удивительная мозаика, как у Кортасара «Модель для сборки».
Вивальди – самый растиражированный композитор, это такая попса от классики. Я стала изучать материал, и мне как раз захотелось показать его личность и человеческую историю. Она очень простая: ему пришлось выбирать между саном священника и женщиной. Чем больше я вчитывалась в материалы о композиторе, изучала, думала, тем интереснее казалась эта история. И в итоге она переросла в историю настоящего незабронзовевшего человека, а не как его обычно нам представляют в школе и консерватории.
Никто, на самом деле, ничего не знает о Вивальди. Ведь его музыка была потеряна на несколько столетий. И только после войны мы ее вновь услышали, и она моментально завоевала мир. И сейчас звучит каждую секунду. Мне больше хотелось показать его историю любви, как это бывает сложно. Его тень. Его свет. Его талант.
‒ Почему музыка Вивальди актуальна даже в 2021 году, в наше ковидное время?
– Его музыка будет актуальна в любое время, потому что это больше, чем мы. Есть такая музыка, которую нам посылают, и она идет через нас. Что Вивальди, что Моцарт, что Шостакович… Это Бог с нами говорит, через их музыку.
В музыке Вивальди много утешения. Потому что нам страшно сейчас в жизни, ведь столько непостоянного, и каждый день что-то меняется. Люди уходят, любовь уходит, мы стареем. А в этой музыке очень много света.
‒ Если бы вам запретили играть Вивальди, кого бы вы выбрали следующим «героем» вашего шоу?
– Тут надо сделать оговорку, что у меня в шоу как раз музыки Вивальди в оригинале звучит, наверное, процента 2, а остальное – это или треки, написанные специально для шоу, или это музыка разных композиторов. Но любой запрет порождает бурю и взрыв, в том числе и творческий. Я бы придумала, как обойти запрет. Если честно, у меня мурашки от таких вопросов, потому что это очень страшно.
Я не выбираю героев для своих шоу. Эти герои сами меня выбирают. Мне иногда кажется, что я вообще рассказываю свою личную историю, очень длинную.
‒ Как считаете, современная молодежь понимает классику? Или стоит ее доносить до нового поколения, максимально упростив?
– Я считаю, что понимает, и еще как! Ко мне на шоу как раз приходит очень много молодежи, которые интересуются как музыкой, так и светом, графикой, современными технологиями. Я не считаю, что надо что-то упрощать, но сейчас время синергии.
Мы все пользуемся телефонами, интернетом. Мы все понимаем, что это как большая помойка, и кто-то выискивает там бриллианты и сокровища, а кто-то будет копаться в другом. Хотя сравнение с помойкой, конечно, некорректное. Это как целый мир. Внимание одного всегда будет направлено на невежество и мрак, а внимание другого – на свет. И тут очень важно понимать, что упрощать ничего не надо. Но пользоваться технологиями, мне кажется, очень современно. Это помогает раскрыть шоу.
Леонардо да Винчи, когда делал свои вечера, тоже всем этим пользовался: темнотой, ощущениями, выстраивались безумные декорации. Все эти эффекты были. Не надо думать, что существовала «чистая» история. Нет. Всегда искались формы в искусстве, которые доносили бы идею.
Классика очень понятна. Но у меня в шоу – это, конечно, современные инструменты, электроника, ударная установка, саксофон, скрипки с обработкой. Не потому, что я хочу что-то упростить, а потому что я родилась в это время и хочу общаться с людьми современным языком. Если вы хотите послушать барочную музыку, то есть Филармония и те, кто следует традициям.
‒ Будут ли через 10 лет считать классикой ту музыку, что называем «классикой» мы сейчас?
– Я думаю, и через 10, и через 100, и даже через 1000. Да, это будет классика. Классика – это ведь не то, что создано по какому-то канону. Как раз глядя в века, мы видим, что это не то, что канонично, а то, что делает личность. Когда-то ведь писали про Бизе, что это ужасно и невозможно слушать. А Чайковский единственный написал, что он станет классикой. И оказался прав.
То же самое писали почти про каждого. Про Шостаковича, Мейерхольда, Пушкина. Это будет всегда. Я думаю, что классика – это то, что резонирует людям. Они чувствуют за этим силу и правду. Можно создать любое произведение по канону, но люди не поддержат. А классика остается не только в веках, но и в сердцах людей.
‒ Могли бы вы назвать какого-то современного композитора, которой бы был так же актуален через 200–300 лет, как сейчас Вивальди?
‒ Будучи студенткой консерватории, я переиграла нереальное количество современных композиторов, и мне «не откликнулся» никто. Хотя я уверена, что сегодня создается очень много хорошей музыки. Я просто сейчас немного вышла из этой темы, и мне не очень это интересно.
Если же отвечать на ваш вопрос, то это, конечно, Морриконе, Циммер, Рихтер, Эйнауди. Думаю, они перейдут в категорию классиков. Есть даже мысль, что и Стинг станет классикой, – те вещи, которые сейчас называют попсой.
Не стоит переживать, что настоящее искусство умрет. Я в это не верю. Все, что ненастоящее, сметет ветром как песок. А все, что настоящее, оно будет сиять.
– Вы везде говорите о синергии искусств и мультиформатности шоу. Есть ли что-нибудь еще, что вы хотели бы добавить в свое шоу?
‒ Да, действительно, у меня в шоу синергия искусств. Это и мэппинг, и графика, и лазерное шоу.
У меня уже есть дополненная реальность, но пока, к сожалению, люди мало ею пользуются. Мы тратили очень много сил, чтобы донести информацию. Но это так не работает. Люди пока не понимают, они не готовы. Мы будем дорабатывать его, но пока нет на это средств. Но мы обязательно докрутим этот момент, и сделаем так, чтобы приложение работало. Не для того, чтобы человек сидел полшоу в телефоне и думал, куда мне сейчас навести экран, а чтобы шоу и магия не разрушались, и человек был здесь и сейчас. Одна из главных задач моего шоу – это медитация. Это выход из постоянного залипания и контента, мыслительной мясорубки. Я предлагаю погрузиться в момент.
Есть еще пара задумок иммерсивных, но пока рассказывать о них не буду, а постараюсь сделать, а вы приходите на шоу!