Юрий Музыченко, фронтмен и основатель The Hatters: «Поскольку нет училища, которое сделает тебя рок-звездой, пришлось пойти в театральный»
– В прошлом году вы отпраздновали 5-летие группы. Много это или мало с точки зрения развития группы? Как менялся коллектив, можно ли говорить о внутреннем росте, вас устраивает этот рост/темп/направление движения?
– Это правда – в прошлом году нам исполнилось пять. А совсем недавно нам стукнуло шесть, но из-за пандемии летоисчисление немного сдвинулось, поэтому можно смело считать, что нам до сих пор четыре (смеется). Но за это время мы, естественно, выросли. Мы постоянно двигались, у нас менялся состав, аранжировки и даже стиль музыки – причем кардинально. Но это не потому, что мы ставили себе такую цель, – дело в нас самих. Наша музыка – это наше отражение, поэтому какие мы приходим в студию, такая музыка и получается. Честно говоря, мы не контролируем этот процесс. Скорее всего, она меняет нас.
– К 2022-му вы подошли другими, несколько непохожими на себя – скорее, на Little Big. Кто для вас пишет тексты, как выбираете темы, которые в настоящий момент могут найти отклик у аудитории?
– Да, в конце 2021 года мы выпустили новую пластинку, которая совершенно не похожа на все, что мы делали раньше. Но, скорее всего, это потому, что мы уже в полной мере перепробовали себя в оркестровых аранжировках с огромным количеством инструментов. И дальше расти – это, наверное, уже только симфонический оркестр, но нам это неинтересно. Поэтому мы попробовали сделать камерную работу с минимум звуков и поэкспериментировали с электронной музыкой. Возможно из-за этого наш новый диск многим напоминает Little Big. Тексты для нас мы пишем сами, но иногда прибегаем к помощи Гены Rickey F, Гарри Топора. Эльдар Джарахов иногда помогает дописывать тексты. Темы для песен мы выбираем спонтанно, потому что, как я уже говорил, не мы ими управляем. Вот мы сочинили какую-то мелодию и дальше находим какой-то образ, который мы видим, когда ее слышим. И исходя из этого образа, уже накидываем текст. То есть, наши тексты – это дополнительный образ к музыке, которую мы пишем. На первом плане у нас все же музыкальная составляющая.
– Все, что происходит сейчас в мире вообще и в музыкальном мире в частности, какие чувства у вас вызывает? Вас волнует отмена русской (и в том числе музыкальной) культуры или это, на ваш взгляд, надуманная/чисто политическая тема?
– Все, что творится сейчас в мире, в музыкальном и вообще… Как мне кажется, человечество довольно предсказуемо, и поэтому все, что происходит, оно происходит по кругу раз в 10, 20, 50–100 лет. Причем приблизительно одно и то же, но в разных частях планеты и с разными народами.
Про отмену культуры. Дело в том, что театр, музыка и литература (в большей степени) направлены на внутренний мир человека, то есть на частность, а все, что происходит вокруг, это уже внешний фактор, социология, политика. Или, как в театре говорится, «предлагаемые обстоятельства». Вот я, например, исследую внутренний мир какого-либо персонажа. Меня это заботит больше. А все остальное – «предлагаемые обстоятельства».
– Ваш коллектив всегда подкупал (помимо собственно музыки) своей целостностью, ощущением семьи, к которой хочется присоединиться или, как минимум, ее наблюдать – например, в клипах. Этот образ – он, скорее, для публики или ваши отношения действительно такие?
– Это действительно правда. Мы – семья во многих смыслах. Вы знали, что раньше в группе пела не только моя супруга, но и супруга Паши (Павел Личадеев – участник группы The Hatters, стоявший у ее истоков – прим. ред.)? Да, мы семья на сцене и вне сцены, а других мест у нас практически и нет. Все свободное время мы тоже проводим вместе. Ну, конечно, иногда даем себе возможность друг от друга отдохнуть, но и в это время поглядываем в чатик, где пересылаем друг другу мемчики, прикольчики и хвастаемся, кто где находится, переживая, что кого-то из наших ребят нет рядом.
– Случается так, что вы говорите между собой и мечтаете о том, чего бы хотели достичь?
– Группа The Hatters – это и есть наши общие мечты. О чем мы мечтали, к тому и идем. И самое забавное, что мы о таком даже не мечтали (смеется).
– На чем держится Вселенная The Hatters?
– У нас довольно узкий круг общения, и мы с самого начала вместе. И до сих пор этой командой держимся. У нас весьма специфические взгляды, странные увлечения, но мы друг друга нашли, и поэтому наша Вселенная держится только на наших взаимоотношениях. Скорее всего, так.
– The Hatters – это большая семья и большая аудитория, а театр «Лицедеи» какое занимает место в вашей жизни? В одном из интервью вы говорили, что на маленькой театральной сцене выступать гораздо сложнее, чем на большой, с музыкантами. Это так?
– Театр «Лицедеи» имеет огромное значение в истории становления нашего коллектива, потому что если бы не он, не это место, мы бы не познакомились друг с другом: ни я с моей женой, ни Паша с его женой, ни мы с Пашей… Именно поэтому многие дни рождения мы отмечали только на сцене «Лицедеев», несколько клипов сняты на сцене театра.
Выступать на театральной и на музыкальной сцене – это действительно разные вещи, потому что в театре ты как будто под микроскопом. И уровень доверия и взаимообмена энергетикой в театре значительно выше и больше требует от актера, нежели на музыкальной сцене.
Потому что на музыкальной сцене есть ряд правил, которые основываются на том, что их изначально можно нарушать. Это же рок-н-ролл! Театр – более элитарное и консервативное искусство. Но мы же из театра «Лицедеи», так что йоу!
– Вы бы хотели увеличить долю театра в вашей жизни? Есть ли роли или образы, которые вы хотите сыграть? Какие у вас отношения с кино? Судя по клипам, камера вас любит. Были ли у вас мысли о киносъемках?
– Не думаю, что хотел бы увеличить долю театра в своей жизни, но точно знаю, что бросать его не собираюсь. И новые спектакли будем придумывать, и привносить театральные элементы в нашу музыкальную программу тоже обязательно будем. Ведь именно так и появляются наши клипы!
В кино я снимался в короткометражках. Но с самого детства мечтал быть музыкантом. Однако поскольку нет училища, которое сделает тебя рок-звездой, пришлось пойти в театральный, и там мне тоже понравилось. Все-таки есть главное и второстепенное. Главное для меня – наверное, музыка.
– До того, как вы стали играть в группе, приходилось посещать STEREOLETO? Фестивалю ведь больше 20 лет, многие из нас тусили здесь, еще учась в институте.
– О, да! Конечно! Побывать на STEREOLETO я мечтал еще со школы! Я учился в Гатчине, и у нас в класс перевелся парень из Питера. Он рассказывал, что бывал на этом фестивале, и это было незабываемо. И мы мечтали побывать на этом мероприятии. И вот как-то так жизнь сложилась, что наше первое выступление на STEREOLETO совпало с легендарным воссоединением группы «Пятница». Я это видел вживую. Было клево. Спасибо. STEREOLETO – это для меня галочка, которую я уже два разочка поставил. Вот теперь будет третья галочка (улыбается).
– Очень рады, что в этом году вы вновь принимаете участие в STEREOLETO. Известно ли уже время и длительность вашего выступления? Что планируете исполнить? Или фестивальный репертуар зависит от сиюминутных факторов, от настроения?
– В этом году, выступая на фестивале STEREOLETO, мы сыграем все-все-все самое лучшее, что сумели накопить за 6 лет, потому что по многим, не зависящим от нас причинам концерты The Hatters в Санкт-Петербурге переносились, отменялись. Петербургская публика давно нас не слышала, да и вообще на родной земле уже хочется побыстрее выступить! Поэтому мы сыграем все, что греет нас и согреет вас (улыбается).
– Кого бы вы сами хотели послушать на фестивале, кто вам интересен из заявленных участников?
– Нам несказанно повезло, что мы выступаем в один день с Жанной Агузаровой. Мы с моей супругой большие поклонники ее творчества и дарования. Жанна Агузарова forever!