Большая и Малая Никитские: ресторанный гид
Time Out обошел 32 лучших заведения района.
Ресторанный кластер, сложившийся на Большой Никитской улице с примыкающими к ней Малой Никитской и половиной Никитского бульвара, — место неоднозначное. Очевидно, что это самый центровой маршрут, — но в отличие от, например, Патриарших прудов или Покровки здесь совершенно неприменимо какое-то одно правило. Это не богемное, не гламурное, не светское, не гастрономическое, не деловое место, где можно по известным лекалам открыть бизнес и стричь с него купоны. У Никитских — этого заповедника настоящей Москвы, соединяющего тихие бульвары со спешащим Садовым и официозной Манежкой, — нет четкого определения. Впрочем, для рестораторов это значит только одно: лучший способ заселить эти улицы раз и навсегда — придумать свою историю и воплотить ее так, чтобы все поверили, что эта история могла случиться только здесь и сейчас.
Одна из трех митеборисовских «квартир» с беспроигрышным набором признаков «домашней» концепции середины нулевых. Все как доктор прописал — от глухой подворотни, куда надо свернуть, чтобы попасть в заведение, и интерьера, забитого деталями советского быта, до недорогой еды и выпивки.
Николай Борисов, управляющий:
«Кто-то однажды назвал питейный маршрут “Жан-Жак” — “Маяк” — “Квартира 44” бермудским треугольником. Так и есть. О вечеринках до 6 утра, когда все перемещались из одного места в другое, порой теряясь по дороге, ходят легенды. Однажды мы в “Квартире” решили, что у нашей гостьи украли шубу, посмотрели камеры, увидели, как девушка надевает на себя вторую шубу и уходит. Расстроились ужасно, дело было перед Новым годом, после нашей ежегодной вечеринки. А на следующий день девушка приехала с шубой и извинениями, рассказала, что в полном изумлении с утра проснулась аж в двух шубах. А на днях в Лондоне один молодой человек мне рассказывал, как он впервые попал в Россию и оказался в какой-то квартире, оказавшейся рестораном, где был охранник с мечом, что его, естественно, очень поразило — такое первое впечатление о России. Я долго не мог сообразить и вообще представить себе охранника, который встречает гостей с мечом в руках, пока не понял, что это была какая-то тематическая вечеринка в “Квартире”, а человеком с мечом был кто-то из гостей. Сейчас немного изменилась атмосфера, раньше пили и гуляли более беззаботно, конечно. Но все меняется, это нормально, мы взрослеем, курить нигде нельзя, а в “Маяке” уже следующее поколение гуляет до 6 утра».
Флагманская точка сети в здании Московской консерватории. Бренд начинался как наш ответ «Старбаксу», а вырос в полноценные дорогие рестораны, феномен которых никто не в состоянии рационально объяснить.
Екатерина Архипова, директор по коммуникациям:
«“Кофемания” в Консерватории для многих самая любимая. Из-за атмосферы самого места, из-за веранды, по привычке, по дороге — все вместе. Вообще “Кофеманию” любят за постоянство — речь и о качестве еды и напитков, и о качестве обслуживания: для многих наших гостей мы “ресторан на каждый день”, поэтому должны быть абсолютно предсказуемы, но всегда предлагать какие-то свежие идеи. Понятные всем — и бизнесменам, и чиновникам, и творческим личностям, и иностранным туристам. Кстати, для наших взрослых гостей первая “Кофемания” с простым интерьером кофейни, оставшимся с 2002 года, — своеобразный островок молодости, и мы сознательно не хотим ничего кардинально менять. Да и вообще простая, недорогая обстановка ресторана на Никитской подходит этому месту. Дневной аудитории тут комфортно просто обедать, ночной — зайти до или после клуба, а в выходные много семей с детьми. Девушки на веранде выгуливают обновки, люди приходят познакомиться — себя показать, на других посмотреть. Есть во всем этом какой-то момент тщеславия, однако известны случаи, когда люди знакомились именно у нас: влюблялись, женились».
Пиццерия от сомелье Сергея Крылова и шеф-повара Дмитрия Зотова, для друзей — просто Зотмана. Начинки могут быть какими угодно, а форма — тонко раскатанная в центре лепешка с толстыми хрусткими краями, и это важная часть всего замысла: к краям тут подают специальный соус.
Дмитрий Зотов, совладелец:
«Для меня эта часть центра города шире — примерно от Маяковской до Смоленки, — и привлекательнее, в отличие, скажем, от района Чистых прудов, Покровского бульвара, Котельников. Это мое место — мы с ним договорились. А вот это конкретное помещение я буквально выслеживал, ждал, пока аренда станет подъемной. И дождался. Основная часть гостей — те, кто тут работает или живет, и только процентов 20 — случайный трафик. Поблизости есть школа, мы думали, что ее обитатели будут к нам ходить — подростки ведь любят пиццу, — а в итоге они все сидят у наших соседей. Зато иностранные студенты, их преподаватели, заходят. Медийные личности всякие бывают. Капков, например. А вот еще Зельман заглядывал — ел, смотрел, оценивал. В выходные так вообще выстраивается очередь — все ведь гуляют в центре. В общем, у нас как-то сложилось с этим местом, в меру спокойным, в меру комфортным. Хотя мы и не собирались устраивать пабную тусовку: имея за углом “Жан-Жак” и “Джон Донн”, это бессмысленно».
Маленький полусекретный бар в подвале Crabs are Coming с корейским стритфудом и коктейлями на соджу — рисовой водке — и бексиджу — рисовом вине.
Денис Кряжев, шеф-бармен и идеолог:
«Название (а это игра слов, ведь можно читать как угодно — от “выпей свою душу” до “пей свой Сеул”) появилось благодаря Леше Кио, который сделал рисунок и эту надпись у нас в баре. С едой помог шеф-повар Рома Квон — составил небольшое меню из типичного корейского стритфуда. А в смысле напитков нет какой-то особенной корейской истории. В карте 7 авторских коктейлей, всех типов вкусов — от аперитива до дижестива, в них используются корейская рисовая водка соджу и бексиджу, корейское рисовое вино, которое настаивается на травах и кореньях. И если попросят, мы, конечно, сможем приготовить абсолютно любую классику. Место у нас очень маленькое, а с гостями отличные тесные отношения, как-то даже получается, что наши гости — это наши друзья или друзья друзей. До кризиса было много богемных личностей и хипстеров, теперь их стало намного меньше. Остались хорошо обеспеченные самостоятельные современные люди, которым наскучили демонстративное потребление и чопорность. В принципе, к нам ходят те, кто хочет качественно провести вечер и выбирает из вариантов “пойти в театр” или “пойти в бар”, понимая, что в баре платят не за алкоголь, а за игру и атмосферу».
Кафе, полностью посвященное еде, которую принято подавать на завтрак. Для тех, кому запросто может прийти в голову мысль проснуться вечером и отправиться есть омлет.
Павел Костеренко, совладелец Friends Forever&Со:
«В заведениях компании Friends Forever всю жизнь были круглосуточные завтраки — мы и ввели эту моду в городе. Помещение, где располагается Breakfast Cafe, конечно, очень дорогое и неудобное, но высота потолков и огромные окна все искупают. Самое смешное, что за все время работы нам так и не удалось по полной программе эти окна открыть, как мы планировали с самого начала, потому что на углу всегда что-то копают-вскрывают-кладут, и то, что происходит сейчас, совсем для нас не новость. Новостью стало то, что у Breakfast и Conversation, которые работают практически друг напротив друга, совсем разные аудитории. На Малую Никитскую идет поток с Тверской, а те, кто движется от Кремля, останавливаются на своей стороне площади или идут дальше по Никитскому бульвару в сторону Арбата. Мы не особенно рассчитываем на случайный трафик — у нас в основном постоянные гости, много экспатов, и, кстати, мы ничего специального не делаем для этого. Вообще угол Малой Никитской к Патриаршим очень близко, но они сильно отличаются. Патриаршие — это спальный район, там все дома жилые. А Никитская — это офисы, и публика соответствующая: здесь даже работают такие старомодные штуки, как бизнес-ланчи и дневные скидки».
Ресторан в фирменном стиле Вильяма Ламберти и Ильи Тютенкова. Главная фишка — чугунные антикварные печи, которые здесь не только для красоты: в них томят, тушат и пекут.
Вильям Ламберти, совладелец:
«Мы открылись здесь просто потому, что так сложилось: появилось именно это помещение, не очень далеко от других наших проектов. Но, естественно, мы рассчитывали, что тут хороший локейшн и большая проходимость — все-таки самый центр, театры, другие успешные заведения, люди гуляют. Немного по-другому, чем, скажем, на Патриарших. Там — четко концентрация модной публики, тут — более популярный вариант и более демократичный в каком-то смысле. А еще, в отличие от той же Бронной, на Никитской много туристов. Думаю, что здесь может работать в принципе любое заведение, и, собственно, так и есть — на Никитской есть проекты с очень разными концепциями, и у каждого свои гости. В “Угольке” в основном гости постоянные, которые приходят сюда специально. Ориентируясь на это, мы стараемся предлагать что-то новое. Кстати, сейчас у нас новый шеф — Джакомо Ломбарди, и меню под его присмотром скоро поменяется: будет больше средиземноморского».
Кафе-пекарня от авторов сети Laffa Laffa, на сей раз про хачапури — вернее, «хачапуры», как на сухумский манер здесь называют этот вид выпечки.
Лика Льюин, владелица:
«Большая Никитская — особенное место и очень живое, с правильными ресторанами и самой разной публикой: к нам приходят и бизнесмены в костюмах, и ребята из консерватории, и девушки с детьми. На Патриарших у нас такое богемное место, а здесь кого только нет: ведь это настоящий центр Москвы, и всем, кто бы ни зашел к тебе в ресторан, должно быть комфортно. Особенно интересно с туристами. Приходят, например, индусы — я даже удивилась: как им может нравиться наша еда? На днях были американцы, и они вообще не поняли, что это за хачапур такой, а я их усадила, заставила все попробовать — ушли в полном восторге, еще и с собой взяли».
Маленький бушон, как и сказано на вывеске. С шефом-французом, лионским меню и интеллигентной тусовкой, во всех смыслах выросшей из «Жан-Жака».
Катя Метелица, арт-директор:
«Никитские, Большая и Малая, — самые типичные старые московские улицы, квинтэссенция города. На Тверской и бульварах многие гуляют, а по Никитским — идут. Идут в том числе и в театры, в “Геликон-оперу”, в Консерваторию — кто-то с билетами, но многие с футлярами для инструментов. В ресторан отправляются не “отдохнуть” или “отметить”, а выпить кофе, съесть омлет и салат, немного поработать, встретиться — как обычно. Рутина — но довольно нарядная. Может, и не праздничность, но восхитительная, легкомысленная праздность. А еще здесь можно переходить из кафе в кафе, из бара в бар. Нет столика в Chez Maman — значит, съедим пиццу у Зотова-Зотмана, или хачапури через дорогу, а то попробуем посмотреть, не сидит ли кто из наших в «Угольке», или проверим, как там поживает старик «Маяк». Можно, конечно, и перейти через бульвар, поближе к Патрикам, на наш Сен-Жермен — там понарядней. Но и здесь, на “левом берегу”, очень неплохо: порасслабленней, иногда даже по-разгильдяйски. Чуть попроще. Дешевле».
Главная идея — вино в доступной форме: пришел, сел, выпил и выяснил, что тебе больше по душе. Десятки позиций по бокалам, тематические сеты, винные закуски, винная школа и вполне гастрономичная еда.
Ирина Ходзинская, владелица:
«Сейчас звучит смешно, но в 2007-м, когда мы только открылись, нам приходилось буквально силком заставлять гостей таки сесть и выпить вина. Демократичная винотека восемь лет назад — это был нонсенс. А первую винную школу мы набирали месяца три. Сегодня совсем другой коленкор: на базовый курс запись закрывается раньше, чем мы успеваем его объявить. И локация тут совсем ни при чем, просто за это время изменился и рынок, и люди. Конечно, можно себе придумать, что пешеходный маршрут Никитской как-то влияет на посещаемость, но у нас во всех трех “Простых вещах” 80 процентов — это постоянные гости, и большая часть из них приезжают специально либо на Никитскую, либо на Пятницкую , либо на Конюшковскую, причем распределение по городу абсолютно вне логики концепций. Привычки завсегдатаев чаще всего неизменны, и всякие попытки сделать что-то иначе не проходят. Когда рядом с нами открывается что-то большое, вроде “Ватрушки” или “Уголька”, месяца два-три мы чувствуем конкурента, потом все возвращается на круги своя. Кажется, что сейчас у Никитской есть шанс стать тусовочной улицей, но сдается мне, она довольно консервативна. Как-то пару лет назад мы вздумали раскачать тапас-тему, сделали у себя при входе “бар”, где наливали вино с 30-процентной скидкой и давали минимальную закуску. Стоя. Ни в какую! Категорически. Люди шли вниз, платили за вино по полной и не всегда брали много еды, так, брускетту-другую — слегка закусить. Но непременно сидя за столом. Не исключено, что мы выступили тогда раньше времени, поэтому скоро попробуем еще раз».
Два больших вечерних ресторана Антона Сотникова, открытых вместе с шефом Дмитрием Шуршаковым, который в свою очередь под видом универсального московского меню (пасты, тартары, стейки, щи-борщи) умудрился продвинуть тему новой русской кухни. Именно в «Ватрушке» появился знаменитый бургер с бычьими хвостами, а в «Бифштексе» — рубленые бифштексы из сырого мяса и рыбы. Продолжателем этого дела вполне можно считать скандальный фарш-тартар из ресторана «Мюсли», где Шуршаков шефствует сейчас.
Игнорируя столичные моды, «Белая Русь» исправно и уже довольно много лет кормит гостей колдунами и драниками пятнадцати видов, фаршированной щукой по-бобруйски, свининой по-гродненски и прочими щедрыми белорусскими стравами. Аккомпанемент — неувядающее творчество ВИА «Сябры».
Турецкая кюфта выдающегося качества, доступная 24 часа в сутки. Meat Point переехал с угла Никитской и Брюсова чуть дальше, в кафе «Шпинат», и теперь, чтобы дойти до заветного окна, нужно свернуть в переулок.
Еда в корейском стиле и с вегетарианской подоплекой. «Рецептор» на Никитской был первым заведением сети, которую делает семейная пара Надежда Пак и Александр Брайловский. Сегодня у них еще два «Рецептора» — на Патриарших и на Чистых прудах, но за все, от дизайна до меню, они по-прежнему отвечают сами.
Очередная (и на данный момент самая свежая) винотека разросшейся сети, которая принадлежит писателю, телеведущему и совладельцу виноторговой компании «МБ-групп» Сергею Минаеву. Лекала те же: вино дешевое, и нет ни одной снобской позиции — правда, продают его только бутылками, из еды — главным образом закуски (форшмак, тако, тартар), а заказ нужно делать самому у стойки.
Культовое питейное заведение в бывшем буфете театра им. Маяковского, открытое актером Максимом Сухановым и Со в 1993-м и переоткрытое рестораторами Борисовым и Ямпольским в 2006-м. В народе известно неистовыми гуляньями творческой интеллигенции.
Первый поселенец отремонтированного здания «Театра у Никитских ворот» прямо напротив здания ТАСС. В главной роли — американские десерты, в авторской трактовке бренд-шефа Нины Гудковой превратившиеся в попсиклы — что-то вроде сорбетов на палочке. Входит в семейство ресторанов Friends Forever.
Маленький ресторан с азиатской едой, приготовленной в первую очередь из дальневосточного краба. Свой базовый продукт (и себя) авторы прославили, продавая его по человеческим ценам — благодаря прямым поставкам своей же компании.
Вполне насущный для этого района магазин, который принадлежит хозяевам Crabs are Coming. Точнее, лавка со всякой всячиной: кокосовой водой, кимчи, тестом для панкейков, кофе от лондонских обжарщиков, японской зубной пастой, кулинарными книжками, свежими выпусками хипста-библии «Кинфолк», посудой и так далее. Для перекуса у стойки имеются паровые баны.
Классический паб с британским пивом и соответствующей закуской, расположенный немного вдалеке от первой линии. Cockney’s открылся в самый разгар пабно-бургерной моды, но забыл учесть наличие на бульваре за углом культового «Джон Донна».
Два митеборисовских заведения, работающие бок о бок и страхующие друг друга на случай отсутствия мест в одном из них. «Жан-Жак» при этом — имя нарицательное, если не сказать общественный феномен. Несмотря на то, что заведений сети расплодилось до крайности (добрались и до Лондона) и что уже давно никто в веселье буйном не валится здесь дамам в декольте, и «Жан-Жак», и «Джон Донн» на Никитском бульваре — это отдельный пункт программы, который легко даст фору иным городским достопримечательностям.
Старейшее ливанское заведение в городе работает лет 25, не меньше, и это заметно еще до того, как в него зайдешь. Аромат всего, что здесь когда-либо было приготовлено, въелся так, что вряд ли уже проветришь. Можно очень бюджетно надуться пивом, закусив щедрой шаурмой в пите, или выпить отличный кофе с кардамоном. В августе 2015-го «Синдбад» напугал постоянных гостей тем, что закрылся на несколько дней после проверки Роскомнадзора.
Еще один вариант «домашнего кафе», на сей раз от популярного мультибренда «Артемий Лебедев». Изначально здесь кормили только выпечкой, потом дело дошло до стейков с кофейной корочкой из собственной смеси. Заведение на Никитской (сегодня уже не единственное) ценно наличием огороженной веранды, что в этой части улицы — большая редкость.
Официальный вход у многострадального ресторана Центрального дома литераторов — с Поварской, но и с Никитской попасть туда тоже можно. Если удастся пробиться через арт-кафе, постоянные обитатели которого так и не оценили усилий Алексея Зимина в деле приведения местного общепита в более или менее современное состояние. Слишком сильны оказались духи.
Он же «Старый дворик», старый добрый ресторан из прошлого и единственное место в этом районе, где можно съесть, например, эчмиадзинскую кюфту, салат из авелука или ламаджо и не встретить ни одного хипстера. Внутри имеется веранда, наличие которой ничто не выдает с улицы.
Заведение от тех же владельцев, что и соседний «Старый дворик»: кафе и лавка с армянскими продуктами. А ламаджо из названия — это закуска из лаваша, выпеченного вместе с мясной начинкой, которая по смыслу больше всего напоминает очень тонкую пиццу, хотя ею, конечно, не является.
Полноценный ресторан от владельцев Siberia, а не только хлебная лавка, как можно подумать, глядя на вывеску. В меню — и копченый борщ с уткой, и лосось с муссом из лемонграсса, и телячьи щечки, и чилийский сибас, и огромный список десертов по обычным ценам центровых московских рестораций. Ну и хлеб, конечно: лучший — с чернилами каракатицы.
Винный бар-бутик-клуб по интересу. Пафосней, чем «Простые вещи», но попроще, чем Grand Cru. Why Not Wine открыли профессиональные сомелье и внимания к главному продукту требуют соответствующего. Серьезного разговора без взрослой суммы не получится, но купить с собой дешевле, чем выпить на месте.
Упрощенный вариант японской еды от бренд-шефа московского и лондонского Sumosan Бубкера Белкхита — тоже из хороших продуктов, но с щадящим ценником. Первый Buba работает в «Москва-Сити».
Бар, открытый одноименной компанией-импортером. Это означает, что большую часть вин тут можно попробовать не по увеличенной втрое или вчетверо, как обычно бывает, цене, а гораздо дешевле. Карту не приносят — выбирать вино предстоит, блуждая среди бесконечных бутылочных шеренг, и это очень сбалансированная, живая и нестандартная подборка.
Авторский ресторан единственного и неповторимого маэстро, в котором он, и только он, решает, что предложить гостям. В здании напротив находится телеканал «Культура». Связи нет — хотя, может, знак какой-то.