География

Легенды о «Географии» ходили с тех самых пор, как окна помещения на Рубинштейна, 5 затянули непроницаемые для глаз баннерами. Посвященные в самые сокровенные планы владельцев шептались про синтез восьмидесяти кухонь мира, остальные пророчили миксологические чудеса и по-хорошему безумный интерьер. Последний пункт сомнений не вызывал в принципе — «География», как и Solnce-бар на Добролюбова принадлежит Михаилу Чобаня. Он же владеет компанией, снабжающей мебелью добрую половину ресторанов города, а, следовательно, априори обязан держать марку. Открытие подтвердило догадки ровно наполовину — в том, что касается дизайнерских решений «География» практически эталонна. Не приевшееся дерево всех фактур и оттенков проходит эволюционные ступени от базовых своих проявлений, вроде задающих тон стен из досок, достигая геометрического совершенства в фантасмагорических угловатых шкафах, ширмах и стеллажах. Под потолком, изображая горные массивы, изогнулась золотом эффектная проволочная конструкция, а игры света из прожекторов и неожиданные артефакты, вроде винтажной соковыжималки, лампы из металлической цепи или кованных барных стульев не вызывают ничего, кроме восхищения. Приплюсовав к этому отменное техническое оснащение всего, что связано с музыкой и отдельное место для Dj-сетов, на выходе получилось действительно светское место, которых на Рубинштейна, несмотря на всю ее загруженность, практически нет. Меню, вопреки ожиданиям, пришлось сократить примерно в два раза, а количество шефов — на эту же цифру умножить. Сергею Лаврушину из Solnce bar, изначально приписанного к проекту, позвали помогать Александра Куренкова из Chin Chin Cafe, логично предположив, что никого лучше разбирающегося в паназиатской кухне в городе не найти. География, по обоюдному мнению шефов, — это не только рисовая лапша по-сингапурски, вонтоны с курицей и креветками или рыба, запеченная на банановых листьях, но и «Оливье», «Цезарь», лазанья и борщ, а также актуальные для наших широт десерты, вроде вареников. Формально, кстати, не согласиться с поварами сложно — проверенная классика на Рубинштейна до сих пор чувствует себя вполне органично. С экзотикой здесь, правда, тоже дружат крепко — название и задумка обязывают. Относительно привычным блюдам, вроде тар-тара из говядины, придают колорит находки вроде сальсы из ананасов и стопки восточного соуса, а осьминога снабжают не только киноа и кенийской фасолью на гарнир, но и не особо подходящим к щупальцам чесночным соусом «айоли» — зато ярко и необычно. Звучное название баденского пирога не должно вводить в заблуждение — это не более чем вариация на тему пиццы на тончайшем, будто фокачча, тесте. Одно из самых сильных блюд, без сомнения — медальоны из говядины в азиатском стиле, обжаренные с несколькими видами перца — незамутненный, обжигающий вкус сулит полноценный гастрономический праздник: с хлопушками, фейерверками и стойким желанием повторить заказ в пару-тройку следующих посещений. 

Баба гануш из запеченных в печи баклажан, 290 рублей

Свинина в кисло-сладком соусе с кешью и ананасами, 460 рублей

Хрустящий пор-корн на желе из пуэра, с ванильным мороженым, политым карамелью, 290 рублей